В зоне листопада. Артем Полярин

средство, которое можно применить в такой ситуации. Уставился в планшет, чтобы не смотреть на очередного озлобленного абонента. Провел по экрану пальцем.

      – Вы что это делаете!? – взвизгнула дамочка (так про себя почему-то окрестил ее Никон), – Если вы полезете в мой баланс, я буду жаловаться вашему супервайзеру!

      Никон отреагировал на ее реплику, размашистым жестом по глянцу экрана.

      – Я все чувствую! Что вы там меняете?! Адреналин? Глутамин? Учтите – это вам даром не пройдет. Вы нарушаете мои права! Я вас по судам затаскаю!

      Не дождавшись ответа, дамочка подскочила и, протянув длинную руку в розовой перчатке, выхватила пластину. Уставилась в экран. Порывистым, раздраженным жестом пролистала свой анамнез.

      – Действительно, как-то не очень молодо я тут выгляжу. Вы можете поменять фотографию!?

      – Пожалуйста, – пожал плечами Никон.

      – Возьмите из сети. Там у меня есть хорошенькая.

      – Ок.

      – Ладно. Вы меня утомили. Если так будет продолжаться, через пару сессий я буду требовать другого специалиста.

      – Ваше право.

      – И вас даже не беспокоит, как это скажется на вашем индексе?

      – Беспокоит.

      – Так почему же вы не пытаетесь исправить положение?

      – Как?

      – Да хотя бы ведите себя пристойно. Беспокойтесь о ваших абонентах.

      – Хорошо, я постараюсь.

      – Постарайтесь, – бросила дамочка, – И…, – сделала многозначительную паузу, – Мартин прописал в моем суточном сценарии цикл уровня дофамина и анандамида. Не вздумайте туда лезть. Такого вмешательства в личную жизнь я точно не потерплю.

      – Договорились, – покорно кивнул Никон.

      – До свидания!

      Хлопнула дверью. В проем робко заглянул истребитель, пытавшийся давече уничтожить обладательницу ажурной шеи и ее теплого пушистого друга.

      – Никон, я себя что-то не очень хорошо чувствую. Поставьте мне визит и отпустите домой. Хорошо?

      – Хорошо, идите Виктор Сергеевич. Только выполните до следующей встречи одно задание. Опишите на бумаге то, что произошло сегодня в коридоре. Как? Почему? Что Вы чувствовали? Хорошо?

      – Хорошо.

      Дверь захлопнулась. Никон тяжело выдохнул, рухнул на стол. Вечер пятницы, когда кратковременная память забита событиями и диалогами целого дня, а происходившее на неделе, еще не успело разложиться по полочкам долговременной, всегда тяжел. Но эта пятница оказалась одной из самых тяжелых за последнее время.

      Не отрывая голову от стола, набрал Паулу и тихо попросил откорректировать его баланс для отдыха после тяжелой недели. Та поначалу сопротивлялась, рассуждала об осторожности и здоровье. Никон умолял, и начальница, сдавшись, оборвала связь. Через минуту теплая волна прошла по телу от затылка к копчику. Глаза увлажнились. Дыхание стало глубже и легче.

      Никон полежал еще некоторое время на занемевших уже руках. Потом нехотя поднялся, стал собираться домой. Перед тем, как покинуть кабинет, на секунду задумался. Зашел в анамнез