Схватка за Амур. Станислав Федотов

найдут; видать, сильно он кому-то хвост прищемил. И выход, получается, только один – бежать! А куда? В Россию – далеко. Батяня говаривал, что до России на хорошей тройке не одну неделю скакать… Батяня! Батюшка! Вот к нему-то и надо Вогула направить: ему помощники ой как нужны! Скоро Хилок приедет с весточкой из Маймачина – с ним Григорий и отправится. Лишь бы одыбался поскорее!

      Придя к решению, Антонина совсем повеселела, стала даже напевать себе под нос песенку из любимой хороводной игры:

      Костромушка-кострома, сама барыня была,

      Иссушила, искрошила своей девьей красотой…

      Приготовив жарево и чай-сливан[26], спустилась в подполье, набрала в миски из бочек соленых огурцов и квашеной капусты, капусту сдобрила крупно порезанным репчатым луком и постным маслом, поставила штоф кедровой настойки и пошла звать брата.

      Вошла в схрон и ойкнула, встретив жгучий взгляд из запавших глазниц – Григорий очнулся.

      – Ну, здравствуй, Антоша, – приподнявшись на локте, хриплым, незнакомым голосом сказал он. Антонина мотнула головой: у нее вдруг пропал голос. – Мне Петр все рассказал. Спасибо вам, ребята! Я ваш вечный должник!

      Григорий кивнул, видимо, изображая поклон, устало упал на подголовник и жалобно прохрипел:

      – Я бы чего-нибудь пожрал, а?

      – А у меня все готово, – подхватилась Антонина. – Но тебе наверх нельзя, я сюды принесу.

      – Тащи! И выпить не забудь! Жить сызнова начинаю, Антоха! Жить!!

      Глава 6

      1

      Капитан первого ранга Невельской, капитан-лейтенант Казакевич и просто капитан Корсаков вместе возвращались из Петербурга в Иркутск. Разговорам о прошедших событиях и встречах и о будущей службе было несть числа, и длинные перегоны между станциями пролетали незаметно. Рассказывали, правда, Невельской и Корсаков, и первый гораздо больше, а Петр Васильевич Казакевич прослыл у них лишь весьма благодарным слушателем, поскольку его никуда не вызывали, ни о чем не допрашивали. По возвращении в Петербург он был повышен в звании и до нового назначения приписан к Флотскому экипажу, что располагался на Большой Морской и Набережной Крюкова канала; поэтому в меру своих возможностей наслаждался прелестями столичной жизни. Вместе с Геннадием Ивановичем они навестили Федора Петровича Литке, который несказанно обрадовался визиту своих учеников.

      – Ну, какие же вы молодцы, драгоценные мои, – гудел старый вице-адмирал, обнимая по очереди своих учеников и бывших подчиненных. – Спасибо, что не забываете. А, между прочим, могли меня уже и не застать.

      – Да вы что, Федор Петрович! – испугался Невельской. – Вам еще жить да жить!

      – Я и не собираюсь помирать, – засмеялся Литке. – Мне цыганка нагадала восемьдесят с лишком лет, и я хочу все их пройти под полными парусами, с пользой для Отечества. А говорю «могли не застать», потому что получил назначение в Ревель, военным губернатором и главным командиром порта.

      – С чего это вдруг? – удивился Казакевич. – Разве мало вам

26

Крепкий чай, заправленный сливочным маслом, сырыми яйцами, сливками или молоком (местн.).