Маршал Жуков. Владимир Карпов

невысокого, ладно скроенного корпусного комиссара.

      Дмитрий Иванович заговорил первым:

      – Вы бы выслушали, товарищ корпусной…

      – Тебя, изменника, полевой суд слушать будет. Здесь под сосной выслушаем и у сосны расстреляем…

      Я не выдержал и выступил вперед:

      – Можете обвинять нас в чем угодно. Однако потрудитесь прежде выслушать.

      – А, это ты, штатный адвокат при изменнике…

      Теперь поток ругательств обрушился на меня.

      Все знали, что член Военного совета не выносит, когда его перебивают. Но мне нечего было терять. Я воспользовался его же оружием. То не был сознательный прием. Гнев подсказал.

      – Еще неизвестно, какими соображениями руководствуются те, кто приказом заставляет отдавать врагу с боем взятую территорию.

      Корпусной комиссар остановился. Для того чтобы смотреть мне в лицо, ему не надо поднимать голову. Мы одного роста. Перед моими глазами аккуратная черная полоска усов, нервно подергивается правое веко. В голосе члена Военного совета едва уловимая растерянность:

      – Кто вам приказал отдавать территорию? Что вы мелете? Генерал Рябышев, докладывайте.

      Дмитрий Иванович докладывает. Член Военного совета вышагивает перед нами, заложив руки за спину.

      Корпусной комиссар понимает, что вышло не совсем ладно. Но не сдается. Он смотрит на часы и приказывает Дмитрию Ивановичу:

      – Через двадцать минут доложите мне о своем решении.

      Он быстро отходит к машине, а мы втроем: Рябышев, Цинченко и я – садимся у пня, на котором так и лежит придавленная двумя камнями карта. У Дмитрия Ивановича дрожат руки и влажно блестят глаза.

      Корпусной комиссар не дал времени ни на разведку, ни на перегруппировку дивизий. Чем же наступать?

      Рябышев встает и направляется к вышагивающему в одиночестве корпусному комиссару.

      – Корпус сможет закончить перегруппировку только к завтрашнему утру.

      Член Военного совета от негодования говорит чуть не шепотом:

      – Через двадцать минут решение – и вперед.

      – Чем же «вперед»?

      – Приказываю немедленно начать наступление. Не начнете, отстраню от должности, отдам под суд.

      Корпусной комиссар диктует приказ. Цинченко записывает.

      – Давайте сюда.

      Цинченко подставляет планшет. Корпусной комиссар выхватывает авторучку и расписывается так, что летят чернильные брызги.

      Приходится принимать самоубийственное решение – по частям вводить корпус в бой.

      Снова мы окружены плотным кольцом командиров. Член Военного совета, поглядывая на часы, выслушивает Рябышева.

      Создается подвижная группа в составе дивизии Васильева, полка Волкова и мотоциклетного полка. Основные силы закончат перегруппировку и завтра вступят в бой.

      – Давно бы так. – Член Военного совета исподлобья смотрит на Дмитрия Ивановича. – Когда хотят принести пользу Родине, находят способ…

      Рябышев