Черное дело. Алексей Атеев

и глазевшие по сторонам, в один голос рявкнули:

      – Так точно!

      И началась для Пантелеева гражданская война.

      Без госпиталей, как известно, не бывает ни одной войны, поэтому работы у него хватало. Однако если на австрийском фронте он руководствовался сначала самоотверженностью и патриотизмом, потом чувством долга, то теперь им двигал один лишь инстинкт самосохранения. Василий очень хотел выжить. Ни кровь, ни страдания окружающих его уже почти не волновали. «Выжить, главное выжить», – повторял он себе.

      Практически все время он оставался на передовой. Попал в плен под Касторной и тут же очутился в противоположном лагере – в красноармейском госпитале. «Или будешь пользовать наших, или в расход» – так сказал ему большевистский комиссар. В тот момент все было просто: не с нами, значит, чужой, а коли чужой – становись к стенке. По правде говоря, Пантелеев и сам не знал, с кем он. Поэтому у красных продержался недолго. Вскорости оказался у махновцев, потом сбежал и оттуда.

      О его похождениях в гражданскую войну можно было бы написать отдельный роман. Пережив массу головокружительных приключений, он в начале 1922 года оказался в Петрограде. Без связей, без средств к существованию, оборванный, голодный, он бродил по знакомым улицам и мучительно размышлял, что же делать дальше. Именно мучительно, потому что страшно хотелось есть.

      А в университете, куда он явился на второй день своего пребывания в Петрограде, его никто не помнил. Большинство профессоров и преподавателей бесследно сгинули, а пересидевшие лихолетье старались никого не узнавать. На бирже труда от него отмахнулись, поскольку не было никаких документов. И он бесцельно бродил вдоль каналов, посматривал на свинцовые воды Невы и подумывал о самоубийстве. Помог случай. Василий неожиданно встретил своего однополчанина. В свое время удачной операцией спас ему ногу. Тот узнал его, обрадовался, чуть ли не кинулся целовать. Стал расспрашивать его, как и что. Услышав, что Пантелеев помирает с голоду, отвел в ближайшую харчевню, накормил… Участливо заглядывая в глаза, поинтересовался, что думает делать дальше. Когда услышал, что документы отсутствуют, посерьезнел, нахмурился.

      – Да, скверно. Сейчас, ты знаешь… – не договорил, закурил, задумался. – Впрочем, есть выход. Я служу заведующим санпропускником. Могу взять к себе медбратом. Паек хороший. Насчет жилья? Можешь жить пока при больнице. Места хватит. Работа, сам понимаешь, грязная. Но выбирать тебе не из чего. Так что соглашайся. А что касается документов – твоя проблема.

      И все наладилось, если не в один день, то значительно быстрее, чем он ожидал. Сначала удалось восстановить диплом, потом он явился в милицию, чистосердечно рассказал о себе все или почти все. В результате он получил временное удостоверение личности.

      Ненавистный санпропускник оставлен, и наш герой оказался в одной из больниц Петрограда на должности штатного хирурга. Следом удалось отхлопотать комнату в огромной коммунальной квартире. А через год Василий Пантелеев женился. Избранницей его оказалась