Челленджер. Ян Росс

бровь.

      – Ага, – я с достоинством кивнул, – именно так.

      – Илья, кончай дурачиться.

      Я сурово нахмурился и вновь приблизился к ней.

      – А вы, мадемуазель, ещё должны кое-что разъяснить. Признавайтесь, доктор Фуфелшмерц, кто такой?

* * *

      – В таком виде я никуда не пойду, – безапелляционно объявила Ира в ответ на моё предложение где-нибудь поесть.

      Несмотря на протесты и заверения, что лучшего вида быть просто никак не может, мы поехали к ней домой. Пока она прихорашивалась, я накурился на уже знакомом нам балконе и, выйдя на поиски своей красавицы, застал её, разумеется, в ванной.

      Ввалившись туда, я некоторое время наблюдал за тем, как она сосредоточенно прорисовывает какой-то неуловимый оттенок.

      – Ира, идём, ты уже и так невыносимо прекрасна, – взмолился я, пытаясь оттащить её от зеркала.

      – Не мешай, – высвобождаясь, отрезала она.

      Я принялся нести какую-то чушь о том, что ценю естественную красоту, и этот боди-арт совершенно излишен, но она отбрила меня, заявив, что я ничего не понимаю, и со смехом вытолкала за дверь.

      – Кстати, – послышалось изнутри, – я стащила для тебя Платонова.

      – Где?!

* * *

      – Иль-я-а… – видимо, уже не в первый раз звала Ира.

      Я не без труда оторвался от чтения, и мы отправились в рыбный ресторан. На мой вкус, место оказалось слишком помпезным, но Иру это нисколько не смутило, наоборот, она наслаждалась и роскошью обстановки, и изысканной манерой обслуживания. Чопорный официант являлся точной, лишь едва уменьшенной, копией метрдотеля, царственно дефилирующего в отдалении. Поначалу он забавлял своим многословием, но вскоре назойливый сервис меня утомил. Между переменой блюд была церемонно подана бледно-зеленоватая субстанция в конических бокалах на высокой ножке.

      – Сорбе – замороженный десерт из сахарного сиропа, шампанского и фруктового сока, – с видом греческого оракула провозгласил официант. – Этот так называемый прохладительный напиток, пришедший в XVI веке из Древнего Китая через Персию и Османскую империю, на сегодняшний день бесспорно является неотъемлемой частью европейской кухни.

      Я откашлялся, разгладил салфетку и подчёркнуто высокопарным тоном попросил внести канделябры. Не меняясь в лице, павлин во фраке извинился и взялся объяснять, что канделябры, увы, не вписываются в тематику их интерьера. Это стало последней каплей. Сначала нам удавалось сдерживаться, но к середине повествования мы уже покатывались со смеху, что не помешало ему завершить свою речь.

      Впрочем, намёк был истолкован верно, и он удалился с видом оскорблённого в лучших чувствах аристократа, а Ира продолжила рассказывать истории из институтской жизни. Она училась в России на гуманитарном факультете, но её воспоминания во многом смахивали на мои собственные годы студенчества. Засидевшись допоздна, мы вдоволь нахохотались и вкусно поужинали. Это был первый вечер, когда не надо