Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник). Михаил Генделев

и скажи

      что лежишь

      на железом стелённой кровати.

      Здравствуй,

      Верник!

      нам жить

      сколько хочешь, покуда не хватит

      сколько надо

      и

      будем

      потом —

      – ничего

      жизнь

      не больше чем дом

      на одного.

      Здравствуй, Верник!

      живем

      ну и ладно – живем.

      Замечаем ли мы, что живьём

      оба

      если – вдвоем

      и давай допивать

      нам на дне —

      – здравствуй!

      Ты себе

      а я

      мне

      белой сталью застелим постель

      красным вином белым вином

      мы отметим с тобою

      что нам выпало в мире одном

      этом самом

      и с этой

      любовью.

      Здравствуй, Верник!

      и как это там у тебя —

      «лет на мокрой соломе…»

      Пью за то чтоб ты жил

      не за счастье твое —

      – а за то чтоб ты жив!

      ничего тебе

      кроме.

30. V. 1985, Иерусалим

      Памяти Верника

      Жил на свете Саша Верник

      и дожил до сорока

      это

      дети

      Саша Верник

      он дожил до сорока

      от звонка и до звонка

      как зэка

      свои срока.

      Был примерник Саша Верник

      как поэт и гражданин

      Саша Верник

      был соперник

      честь мундира и штанин

      но

      любил и мотылька

      василька

      и сын полка.

      Гражданин был Саша Верник

      и

      поэтому

      кругом

      награжден был Саша Верник

      музой перед очагом

      дым отвалит в облака

      вслед поэт

      исподтишка.

      Был пиита Саша Верник

      но дожил до сорока.

      Напои ты Саша Верник

      нас

      посредством коньяка

      ибо

      тридцать семь пока

      а

      валяем дурака.

      Хорошо что Саша Верник

      ты дожил до сорока

      не дожил бы

      Саша Верник

      было б жаль здоровяка

      мы здоровый любим Верник

      даже старый любим Верник

      вообще мы любим Верник

      но больной – совсем тоска.

St. Jerusalem 2. IV. 1987

      На жизнь поэта

      Середь пегасых и саврасов

      Ивана ибн Калиты

      что удивительно, Тарасов

      что все-таки – родился ты!

      Могли б родиться бобик, ежик,

      идея, девка, Кафка в кайф,

      могли бы Гитлер (как художник)

      и Басин – автором «Майн Кампф»,

      могли б родиться хуй уродский,

      роман, задумка и глисты,

      родился б дубль-Шаргородский,

      а все-таки – родился ты!

      А мог бы вовсе не рождаться!

      В узоре каждых хромосом

      хранится Розенберг и Надсон,

      Саддам Хусейн