Тьма. Алексей Атеев

– основа благости. Все происходящее в нем лишь укрепляет эту благость. Следовательно, разумная личность, принимая события, не только отвечает на внешнее благо, но и вносит личный вклад в ценность мирового целого.

      – Ты кто, – вновь спросил Толик, – и что ты делаешь в нашем городишке?

      Но непонятный Шурик молчал. Он жевал травинку и все с той же отстраненной улыбкой поглядывал в разные стороны, не то ожидая прибытия гонцов, не то просто занятый своими мыслями. Картошкину, которого страшно заинтриговал новый знакомый, захотелось выяснить: только ли в философии стоиков он разбирается, или так же хорошо знает и иные течения, но в эту минуту из кустов с шумом и треском вынырнули близнецы, сжимая в руках бутылки со все тем же «Кавказом», и пикничок продолжился. Однако продлился он недолго. Когда Толику вновь налили, он поднялся со скамьи со стаканом в руке, посмотрел в сторону Шурика, видимо, собираясь произнести спич. Однако речи не получилось. Картошкин внезапно покачнулся, глаза его вылезли из орбит, он издал нечленораздельный то ли выкрик, то ли стон и рухнул на землю.

      – Портвейн разлил! – в один голос завопили близнецы. – Кончай придуриваться, вставай!

      Но Толик продолжал неподвижно лежать на земле. Глаза его были открыты, рот разинут в беззвучном крике, а тело своей позой напоминало изломанную куклу, брошенную возле песочницы.

      – Чего это с ним? – в один голос спросили близнецы у Шурика.

      – Умер, – отозвался тот, даже не нагибаясь к телу.

      – Умер?! Да как же?! Вот только был живой… Нет, не верим! Просто вырубился на жаре.

      – Пульс проверьте.

      – Пульс?! А где он этот пульс?

      – На запястье. Возьмите его руку…

      Оба близнеца склонились над Толиком, взяли его за руки и стали бессмысленно трясти их, словно надеясь возобновить таким образом работу сердца.

      – Ничего, – наконец произнес Славка. И Валька подтвердил:

      – Ничего.

      – Я же говорю, скончался, – все с той же равнодушной улыбкой констатировал Шурик.

      – Не могет такого быть! – вскочив, завопили близнецы.

      Хиппи пожал плечами.

      – Я знаю, как узнать, – заявил Славка. Он полез во внутренний карман своего обтрепанного пиджачка, достал оттуда осколок зеркала. – Вот!

      – И что? – спросил у брата Валька.

      – Смотри сюда. Я поднесу зеркало к его рту. Если оно запотеет – значит, жив.

      – Ну, давай…

      Однако признаков дыхания не наблюдалось.

      – Неужто и вправду?.. Быть того не могет… – бормотал Славка, разглядывая незамутненную поверхность. Солнечный зайчик стрельнул близнецу в глаз.

      – Нужно «Скорую» вызвать, – внес разумное предложение Валька.

      – Какая еще «Скорая». Беги в больничку, тащи сюда доктора.

      – Идем вместе.

      И близнецы поспешно удалились. Шурик бросил на распростертое тело последний беглый взгляд и тоже покинул место недавнего гульбища. Если бы в эту минуту в скверик забрел какой-либо досужий господин, ну