Лифшиц / Лосев / Loseff. Сборник памяти Льва Лосева. Отсутствует

опять брюхат.

      Официально заявляю, что единственными собственниками вышеприведенного текста являются Джеймс Райс и его законные наследники.

      Лев Лосев, Юджин. 5/27/96[49].

      В июне 1986 года Лев Лосев случайно оказался в городе Скиннервилль (который сейчас называется Юджин, штат Орегон) и провел там неполную неделю более чем через столетие после того, как Юджин Скиннер построил свою хибару на западном склоне холма, который и теперь называется Скиннерз Бьютт [Холм Скиннера]. Через десять лет Леша вернулся сюда уже в качестве преподавателя русского языка, литературы и искусства, стипендиата фонда покойной Марджори Линдхольм, которая также устраивала для наших уважаемых гостей и целой толпы приглашенных щедрые банкеты[50]. В любимом ресторане Мардж под названием «Электростанция», представлявшем собой блестящий ансамбль отслуживших свое железнодорожных вагонов-ресторанов, мы частенько сиживали, и эти посиделки всегда превращались в грандиозные пирушки. Через несколько лет Леша прислал мне наброски своих воспоминаний о времени, проведенном в Юджине, где он рассказывал о нашей дружбе и описывал разные забавные случаи; позже воспоминания были опубликованы под названием «De la symétrie triste» [фр. «О печальной симметрии». – Примеч. перев.][51]. Публикация датирована 2001 годом, а в присланных мне набросках имеется приписка от руки, помеченная 23 июля 1998 года: «Дорогой Джим, не соблаговолишь ли просмотреть и сообщить, что ты об этом думаешь, особенно о P. S. – Леша». Помню, я исполнил просьбу и сообщил, что думаю, но, кажется, отчасти по телефону, поскольку не все мои замечания были поняты и учтены. Так что я с удовольствием пользуюсь возможностью внести ясность в некоторые подробности моей давней дружбы с Лешей[52].

      На лекции его во время этого первого визита я не ходил, но поэтические чтения посещал. Как он совершенно правильно, хотя и опуская некоторые подробности, вспоминает, я тогда постепенно выздоравливал от биполярного маниакально-депрессивного психоза, которым Бог наградил меня; я носил в себе этот дар не только «в юности» (по словам Леши), но аж до сорокалетнего возраста. Как нередко случается, мне понадобилось еще семь лет, чтобы привыкнуть к новейшим методам лечения наших тупиц-психотерапевтов. В ноябре 1985 года Иосиф Бродский в качестве талисмана подарил мне перевод своей драмы «Мрамор» (британское издание), написав на титульном листе следующие строки (заканчивающиеся типографским названием): «Сим подтверждается, что Джим Райс абсолютно, безраздельно и совершенно владеет своими “ШАРИКАМИ”. [Здесь игра слов: в английском переводе название звучит, как «Marbles», что означает «стеклянные шарики» или просто «шарики», т. е. «мозги». – Примеч. перев.] От себя к комментарию Леши (в «Simétrie») могу добавить еще несколько слов. На следующий день я заехал в гости к сестре (жившей в Сомерсе, Уэстчестер, шт. Нью-Йорк) и, сидя с ней утром на кухне, показал полученное от Бродского свидетельство о том, что я совершенно здоров. Сестра – всем сестрам сестра! – молча взяла лежавший на холодильнике небольшой кожаный мешочек и вручила его мне. В нем были стеклянные шарики! Она словно хотела сказать этим: «Хочешь, скажу, что я думаю, братишка? Все-таки немного их у тебя не хватает». Она оказалась

49

В свой второй и последний визит в Юджин в 1996 году Леша читал в весеннем семестре два курса: первый, посвященный Иосифу Бродскому, по-английски (это стало первым шагом к созданию книги, опубликованной десятилетие спустя), а второй, о Петербурге в истории русской культуры, по-русски. В лекциях второго курса он широко пользовался информацией, полученной из нового издания книги А. А. Бахтиярова «Брюхо Петербурга. Очерки столичной жизни» [1885–1887] 1996 года. По-видимому, Бахтияров своим названием книги пародировал название романа Золя «Чрево Парижа» (1873), после внимательного прочтения которого Достоевский написал жене: «Не могу читать, такая гадость». В мой день рождения была установлена традиция: никаких подарков, но если кто очень настаивал, позволялось подарить какую-нибудь уже не новую и нехудожественную книжку в мягкой обложке. Леша подарил мне «Брюхо Петербурга» с поздравительным стишком (см. выше) на титульном листе. И еще приписал: «Хоть и не в мягкой обложке, но не новая». Вручил он мне подарок 27 мая, на следующий день после события. В стихотворении есть намек на то, что во время моего первого визита в Ленинград в январе – июне 1962 года, благодаря непрерывному веселью, северному климату, длинным лестницам и частым путешествиям на трамвае номер 11 (т. е. пешком), я похудел на 14 килограммов. См.: JLR. My Twelve Years with Trediakovsky // New Zealand Slavonic Journal. 2004. 1–7. – Д. Р.

50

Среди других преподавателей-стипендиатов Марджори Линдхольм, работавших здесь в разные годы, можно назвать Ефима Эткинда, Илью Захаровича Сермана и Руфь Зернову одновременно, Андрея Синявского, Ольгу Йокаяму, Хораса Дж. Ланта, Кэтрин Чвани, Елену Гощило, Татьяну Толстую, Игоря Ефимова, Владимира Уфлянда и Михаила Эпштейна.

51

Опубликовано в книге «Солженицын и Бродский как соседи» (СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2010. С. 14–23).

52

Начиная с 1996 года я пишу бесконечные мемуары, посвященные Иосифу Бродскому, в которых найдется достойное место и Леше. Рабочее название книги: «Человек выживает, как фиш на песке…» (И. Б. 1976–1996). Эти мемуары я намерен отдать в архив библиотеки Бейнеке.