Пригоршня тьмы. Алексей Атеев

Это больно?

      – Ну что ты! Ничего страшного. К голове присоединяют провода на присосках. Совсем не больно.

      В голосе девочки не было особой тревоги, но Галина почувствовала, что та все же побаивается.

      – И для чего все это? – грустно сказала Маша.

      – Чтобы проверить состояние твоего здоровья.

      – Но я совершенно здорова. Это все мама выдумывает. Не дает ей покоя мое здоровье. Медицинское образование, видимо, сказывается.

      Галина почувствовала в словах девочки интонации Павла.

      – Она очень беспокоится, – продолжала Маша, – эти мои сны ее пугают. А что тут такого? Многие дети видят во сне кошмары. Вот у меня в школе подружка есть – Кацнельсон Вера. Ей тоже снятся страшные сны, а ее мама совершенно спокойно к этому относится. Не бегает по больницам.

      – Что же ей снится? – спросила Галина.

      – Да ничего особенного, то на нее собака нападет, то фашисты в нее из автомата стреляют. Разве с моими кошмарами сравнить? Я как-то стала ей рассказывать про свои сны, так она глаза вытаращила и просит, чтобы я ей каждый сон рассказывала. Интересней, чем сказка, говорит.

      «Значит, девочка все же помнит свои сновидения, – отметила Галина, – но почему-то не рассказывает их матери». Она не спешила расспрашивать Машу, а ждала, пока та сама заговорит на эту тему. Но девочка молчала.

      – А что, – спросила Маша, – в больнице, куда мы едем, ненормальные люди лежат?

      – Психически нездоровые, – поправила Галина.

      – Их там лечат?

      – Стараются, во всяком случае.

      – Значит, не вылечивают?

      – Ну, кого как. Некоторых вылечивают.

      – А те, кому снятся разные сны, тоже больные?

      – Сны, в общем, снятся почти всем.

      – Да нет, страшные сны, ну вроде тех, какие нарисованы на картинках в вашем кабинете.

      – И страшные многим снятся.

      – Сны – это искаженное отражение реальности, страхи, загнанные в подсознание, – так у этого, как его… Фрейда написано.

      – Ты что же, Фрейда читала? – поразилась Галина.

      – Это папа маме говорил, а я услышала. А кто такой Фрейд?

      – Психиатр, – односложно ответила Галина.

      – Как вы?

      – Вроде того.

      Разговор на некоторое время прекратился. Девочка стала смотреть в окно, а Касьянова обдумывала услышанное. Значит, и в теорию сновидений девочка посвящена. Однако! Культура семимильными шагами идет в массы. Вот только культура ли?

      – Все же я не понимаю, – неожиданно продолжила девочка разговор, – какие именно страхи загнаны в мое подсознание, не было у меня никаких страхов.

      – Ну этого ты можешь и не помнить, – предположила Галина.

      – Как же это не помнить? Вот как-то раз мы отдыхали на море, мне было тогда семь лет, и я нечаянно упала с пирса в море. Вот тогда было страшно, но ведь этот случай я прекрасно помню. Очень отчетливо. Какой-то дядька кинулся за мной следом прямо в одежде, схватил за волосы и вытащил на берег. Очень было больно, а мама потом меня еще и отшлепала. А то, что мне снится, нисколечко на этот случай