Уныние. Анастасия Гофман

вчера в промежутке между восьмью и десятью вечера. Скажите, Вам знакома эта девушка?

      Передо мной оказалась фотография довольно известной школьной личности. На снимке Кейт улыбалась мне в той же манере, что и на гигантском плакате на школьном вечере в субботу.

      – Да, это Катарина Вассер, моя одноклассница. Она победила на конкурсе в субботу.

      – Скажите, это правда, что между Вами и Катариной возник конфликт в тот день?

      Мужчина вперил в меня свой пытливый взгляд и пододвинул ко мне кофе. Я не стала пить по одной простой причине, что не любила кофе.

      – Не было никакого конфликта.

      – Мне сказали, что Катарина поведала всей школе о Вашей коме. О том, в какой ситуации оказалась Ваша семья, и подарила Вам, Джейд, дорогое платье, это правда?

      – Правда, но платье я не взяла.

      – А как близко вы были знакомы с этой девушкой? Как часто вы с ней разговаривали?

      – Я пришла в школу только 17 сентября и с этой девчонкой была знакома ровно с того же момента. ― Холодно ответила я. Передо мной появился следующий снимок: бездвижные глаза брюнетки наполнились кровью и излучали только смерть. Я нервно сглотнула, но вся слюна осталась во рту. Горло свело от напряжения и ужаса.

      – Но ведь вы и раньше учились в одном классе. Посмотрите сюда, ― следующий снимок ― Кейт, совсем юная, стоит рядом со мной в толпе на празднике весны. На ней зеленое платье и цветы в руках. Я смотрю на девчонку со злобой. ― Разве это не Вы на снимке?

      Я замялась. Я совершенно не помнила этого момента, да и мой мозг не видел в этом необходимости. В моем доме не было ни одной фотографии из прошлого, поэтому я никогда не видела этого снимка.

      – Похоже, что я.

      – Но Вы утверждаете, что познакомились с Катариной Вассер только несколько недель назад.

      – В моей истории болезни, которая сейчас у Вас в руках, четко написано, что у меня посттравматический синдром и частичная потеря памяти на фоне трехлетней ограниченной функциональности мозга. Я не помню очень много. Точнее, практически ничего не помню.

      – Но ведь события, произошедшие после Вашего пробуждения, сохраняются в памяти со стопроцентной гарантией, это так?

      – Так. ― Я смерила мужчину равнодушным взглядом. ― 30 июня. На завтрак: переваренная овсяная каша, срок годности молока до 2 июля, но оно уже испорчено. Мама вернулась с работы с пришибленным пальцем, но ничего мне не рассказывает. Я вижу, что ей больно, ведь касаюсь кончика ее ногтя намеренно. Она лишь улыбается. По телевизору с утра: 1 канал ― сериал «Руины», серия 18, в которой Марк Когтэр погибает от рук своей соседки. Соседка Пэтти хромает на правую ногу (точнее актриса хромает). И в сцене с побегом ее рубашка то оказывается расстегнутой на две пуговицы, то всего на одну. ― Я прокручивала день в голове, чтобы показать все свои воспоминания. ― В моем доме пахнет отравой от плодовых вредителей, ведь наш сосед опрыскивает