Высшая школа имени Пятницы, 13. Чувство ежа. Татьяна Богатырева

плохо почищенными армейскими берцами.

      – Рад вас приветствовать в моем классе, господин Поц… э… Шпильман.

      Поц гнусно ухмыльнулся и, бормоча что-то типа вежливое насчет «поглядим еще, чей класс», протянул граблю в ответ и сжал. Со всей дури. Грабля была мытая по случаю первого сентября, но с траурными каемками под ногтями и набитыми костяшками. Развлекался все лето, пролетарий.

      Дон ухмыляться, тем более гнусно, не стал, невместно нашему величеству. И поцову граблю сжал несильно, но правильно – как Сенсей учил. Что, Поц, все еще думаешь, что художник – это сопля, которую можно и нужно намотать на гусеницы? Ну-ну.

      Поц слегка сбледнул, что несомненно его украсило.

      Дон улыбнулся:

      – Надеюсь, мы будем жить дружно в моем классе.

      Поц смолчал, только прищурился.

      Дон сжал руку чуть сильнее и улыбнулся еще приветливее. Мол, так будем жить дружно?

      Поц наконец кивнул и выдавил из себя кривую улыбочку. Обещающую такую. Танки и ковровые бомбардировки обещающую.

      Что ж. Когда на летних экзаменах при переходе из средней школы в высшую, она же колледж[7], вылетела половина народу, уже было понятно: что-то неладно в Датском королевстве[8]. В прошлые годы вылетало по двое-трое, не больше. Правда, Дон надеялся, что в их класс все равно никого добирать не будут. В конце концов, традиции важнее, чем какие-то там квоты и распоряжения РОНО. Однако…

      Однако нежданчик случился, и придется как-то уживаться с Поцем.

      – Рассаживайтесь, господа студенты, – велела Филька и тут же начала радостно щебетать о мире, дружбе, подготовке к посвящению в студенты, индивидуальных занятиях и прочей ерундистике, но не забывая внимательно оглядывать класс.

      Дон сел на привычную четвертую парту в левом ряду, у окна. Один, как подобает «королю-солнцу». Перед ним – Ромка, опора трона и гарант мирного урегулирования, и Кир – канцлер, казначей, стратег и вообще Арман дю Плесси, герцог Ришелье.

      До конца девятого класса в ядре безобразия их было трое, и никогда мало не казалось. До сегодняшнего дня.

      У Поца, севшего на последнюю парту в правом ряду, было четверо в основной свите. С ним – пятеро. Сплошные здоровенные лбы, не обезображенные интеллектом. Да и зачем им, в физкультурном-то классе? Они после училища всем гуртом служить пойдут. В доблестную Российскую. В спецназ. Вон уже и тельники напялили. Особенно хорош тельник на Эрике – истинном арийце, красавце нордическом, белобрысом, безмозглом. Зато какая улыбка! Все крокодилы помрут от зависти! Поц рядом с ним – чистый Адольф Шикльгрубер[9], только усиков не хватает. Зато берет надел. Десантный. Брательников. Еще есть Витька, грубый и в глубине души прекрасный. Наверное. Был бы, окажись в другом классе. Остальные двое – тоже те еще личности, братцы-акробатцы Димон и Колян. Потомственные сантехники. Еще дед Димона-Коляна деду Дона канализацию прочищал и водки за услуги требовал.

      А нам придется брать четвертого в ядро. Иначе – вопиющий дисбаланс. Но кого?

      Дон оглядел класс.

      Народу-то

7

ВШ № 13 – спецшкола полного цикла, примерно как капелла имени Свешникова. Здесь вместо 10–11-х классов – профессиональное училище с четырехлетним сроком обучения. Между средней школой и училищем есть вступительные экзамены. Теоретически сдать вступительные в 10-й класс ВШ № 13 можно после любой другой средней школы, но на практике этого пока еще никому не удалось; возможно, потому, что о ВШ № 13 мало кому известно. Недаром в РОНО нет желающих курировать Школу. Бумажную документацию по ВШ № 13 регулярно едят мыши, заливает прорвавшаяся канализация, или она просто исчезает безо всяких разумных причин. А сисадмины РОНО впадают в амок и наотрез отказываются вносить в базы любые упоминания о Школе, так как стоит магическому слову «ВШ № 13» попасть в программу – и гарантировано явление Троянского коня, всплытие Ктулху из глубин Интернета и атака гремлинов. Все это сопровождается падением Сети и прочими IT-катаклизмами. – Прим. авт.

8

Нет, Дон не мнит себя Гамлетом, да и принц-нытик – это как-то несерьезно. Его идеал – Людовик XIV, «король-солнце», разве что Дон твердо уверен, что он куда более прогрессивен, образован и мудр. Шекспира Дон, кстати, весьма уважает. – Прим. авт.

9

Больше известен как Адольф Гитлер.