Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах. Бенджамин Дэниелс

сельдерея с семенами подсолнечника, а на выходных мы пойдем переплывать Ла-Манш».

      Спасение жизней

      Несколько лет назад мне довелось поработать в больнице в Мозамбике. Каждое утро наш старший врач, американец, начинал обход с молитвы, в завершение которой самоуверенно и без малейшего намека на иронию восклицал: «Ну что, ребята, давайте спасать жизни!» Следуя за ним, чтобы осмотреть больных и умирающих африканцев, мы – все остальные – воспринимали его слова с раздражением и демонстративно закатывали глаза. Поразительно, сколько западных медиков работало в той африканской больнице! Я не до конца уверен в мотивах, но по той или иной причине сюда приехали американский кардиолог, два британских терапевта и медсестра-француженка. Каждый из нас прошел дорогостоящую многолетнюю подготовку и имел соответствующий диплом, но здешним пациентам мы мало чем могли помочь. Большинство из них умирало от СПИД-ассоциированных болезней или малярии. Лекарств для борьбы со СПИДом (антиретровирусных препаратов) у нас не было, да и запас препаратов от малярии подходил к концу из-за кражи в больничной аптеке (это сделал кто-то из своих).

      А тем временем за тридцать миль от города двадцатидвухлетняя девушка по имени Рейчел, не имевшая медицинского образования, по-настоящему спасала людям жизни. Она бросила учебу на факультете социологии и устроилась работать в колл-центр, после чего решила отправиться волонтером в Мозамбик. Заручившись кое-какой финансовой поддержкой у себя на родине, она стала объезжать деревни в сопровождении местных женщин. В ее распоряжении только и были, что коробка презервативов и несколько сотен противомоскитных сеток, частично оплаченных спонсором. Раздавая эти нехитрые изделия местным жителям и просвещая их при помощи песен и плакатов, она добилась поразительного успеха. Позже она написала мне по электронной почте письмо, в котором рассказала, что уровень смертности от малярии снизился и что она надеется добиться аналогичного результата с уровнем распространения ВИЧ.

      Я же со своими учеными коллегами ставил заумные диагнозы, обходя палаты, и мастерски устанавливал дренажные трубки в плевральную полость пациентов. Периодически мы и правда спасали чью-то жизнь, и это было здорово – видеть, как человек, только что лежавший на смертном одре, поднимается с кровати и отправляется домой. Но, прощаясь с ним, мы прекрасно понимали: он обязательно вернется. Местные пациенты не в состоянии были оплатить полный курс лечения, поэтому рано или поздно им снова становилось плохо и они возвращались в больницу. Фактически мы лишь ненадолго продлевали людям жизни, а не спасали их.

      Если вам шестьдесят четыре и вы попали в британскую больницу с сердечным приступом, то все забегают, стремясь помочь. Вам срочно сделают кардиограмму, а энергичный молодой врач, вероятно, поспешит ввести в вены препарат для рассасывания тромбов, и это может спасти вашу жизнь. В шестнадцать лет именно такой захватывающей я и представлял работу в больнице. А затем я сам побывал в роли молодого