Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах. Бенджамин Дэниелс

которой надо бросить

      Джулия молода, привлекательна и очень красноречива.

      – Вы должны отправить моего парня Энди в психушку. Он совсем съехал с катушек, а вчера разбил мой мопед без всякой причины.

      Такого я не ожидал.

      – Что ж, ваш парень поступил некрасиво, но мы не можем из-за этого отправить его в психушку.

      – Но он свихнулся! Это был не просто какой-то там мопед. Его мне подарили на день рождения, на двадцать один год! Я на нем повсюду ездила. Он был мне невероятно дорог! И Энди прекрасно это знал!

      Я хотел заметить, что в Законе об оказании психиатрической помощи нет подпункта, позволяющего направлять людей на принудительное лечение, в случае если разбитый ими мопед окажется чьим-то горячо любимым подарком на день рождения. Однако я решил воздержаться и вместо этого объяснил, что для принудительного психиатрического лечения у человека должны быть диагностированы психические нарушения, а также должно быть установлено, что он представляет угрозу для себя или окружающих.

      – Он представляет угрозу для меня. Он меня бьет!

      После этих слов Джулия задрала футболку и продемонстрировала впечатляющее количество синяков на своем торсе.

      – Почему вы от него не уйдете? В нашем районе работает группа поддержки жертв домашнего насилия. Я мог бы…

      Джулия меня перебила.

      – Я ему нужна. Он говорит, что покончит с собой, если я его брошу. Я не смогу жить с таким грузом на душе. Ему необходима помощь, а вы советуете мне уйти от него. В детстве его с матерью бил отец. У него чокнутая семейка. Никого, кроме меня, у него нет.

      Я не знал, что ответить.

      Со стороны все казалось проще простого. Бросить, убежать, начать все заново. Джулии приходилось нелегко. Но она могла бы начать новую жизнь. На деле же не все так просто, раз тысячи женщин, подобных Джулии, не убегают и не начинают новую жизнь.

      Мне было не дано понять все тонкости ее сложных отношений с бойфрендом, но одно я знал наверняка. Когда она сказала, что у Энди больше никого нет, в действительности она имела в виду, что это у нее больше никого нет. Джулия была одинока, и, какие бы страдания ни причинял ей Энди, она считала, будто это все, что у нее есть.

      Я почувствовал себя виноватым. Сперва я не воспринял слова Джулии всерьез. Мне казалось, она хочет, чтобы мы направили ее парня на принудительное лечение просто из-за того, что они повздорили. Теперь же стало очевидно, что все гораздо сложнее. В глубине души Джулия понимала, что я не отправлю Энди в психушку, но она нуждалась в помощи и почему-то решила, что я смогу ей помочь. В университете нам рассказывали о важной роли антимитохондриальных антител в формировании первичного билиарного цирроза и о передаче нервных импульсов по парасимпатическому нерву к слюнным железам. Это мало помогло подготовиться к встрече с доведенной до отчаяния женщиной, которую ежедневно избивает человек, предположительно любящий ее. Хотя у меня отсутствовала необходимая подготовка, в тот момент Джулия могла рассчитывать только