Война роз. Воронья шпора. Конн Иггульден

отданных ею Англии. И теперь ей выпала возможность начать все заново. Но даже сейчас она не была уверена в том, насколько можно доверять Уорику.

      – Докажите, – сказала она, когда он, властный и несгибаемый, начал давать свои обещания. Ее люди убили его отца – именно это тревожило ее и заставляло бояться. Солсбери[12] пал вместе с Йорком – и хотя в тот момент Маргарет ощущала только свою победу, этот успех стал ее величайшей неудачей.

      Поразив отцов, она спустила на себя сыновей.

      Способен ли Уорик когда-либо простить ее? Он не испытывал к ней ни малейшей симпатии, уж это Маргарет понимала. Истина заключалась в том, что у него не было другого выхода после того, как он связался с Эдуардом и его драгоценным мятежным домом Йорков. Ричард сказал, что хочет загладить ту боль и горе, которые причинил. Как будто это кому-нибудь удавалось…

      Маргарет шмыгнула носом, предваряя хворь, в зимнее холода месяцами досаждавшую ей. Жизнь подобна тропкам, расходящимся друг с другом в дремучем лесу. Мужчина или женщина, ты выбираешь путь на развилке и должен идти вперед, не имея возможности возвратиться назад и найти путь к другим, более счастливым временам. Всем нам доступно одно: вслепую, спотыкаясь и плача, брести вперед, забираясь в еще более глухую чащобу.

      И все же Уорик обещал ей освободить Генриха Ланкастера, законного короля Англии, – и сделал это. Он обещал ей возложить корону на склоненную голову Генриха – и ее шпионы подтверждали, что он сделал это. Вот почему придворные, еще недавно осмеивавшие ее линялые туалеты, теперь казались смущенными. Ее муж снова стал королем Англии, ее враги бежали из страны.

      Королева подняла голову чуть повыше, ощутив напряжение в шее. Слишком долго она склоняла голову, слишком долго. Она видела себя в зеркале, и отражавшаяся в нем странная куколка отвечала ей столь же упорным взглядом и не ощущала стыда.

      Ричард Уорик просил только того, чтобы его вторая, незамужняя дочь была выдана за ее сына. Маргарет рассмеялась, впервые услышав от него эту идею. Старшая дочь графа была повенчана с Джорджем Кларенсом. Вторая дочь, выданная за Ланкастера, даст Уорику по зятю в обоих лагерях. И когда все нынешние претенденты на престол уйдут, кто-то из его кровных отпрысков может стать королем Англии. Честолюбие его заходило дальше, чем она могла бы предположить, и Маргарет лишь вздохнула, представив себе то, что наговорила бы по этому поводу в молодые годы. Но сейчас все дороги уже были пройдены и все решения приняты, во благо или наоборот.

      Задевая шпорами ковры, ее сын вошел в комнату через расположенную в дальнем конце этого помещения дверь. Заметив его, служанки склонились в поклоне, и Маргарет вновь обратила внимание на их подчеркнутое почтение. Ее молодой и прекрасный Эдуард вновь сделался принцем Уэльским.

      – Матушка, вы слышали новость? – заметив ее, непринужденно проговорил по-французски юноша. Маргарет, конечно же, услышала вести из Англии на несколько часов раньше своего

12

Уорик – 6-й граф Солсбери.