Заклятые супруги. Леди Смерть. Марина Эльденберт

но на ульские ягоды все по-разному реагируют.

      – Что это? – хрипло спросил он, дрожащими руками пытаясь добраться до внутреннего кармана пиджака. Но я, разумеется, их перехватила и прижала к груди.

      – Капельки «Доброй ночи».

      Глаза у него закатились, поэтому пришлось наклониться к самому уху.

      – До встречи в опере.

      Я отпустила его и направилась к выходу. Услышала за спиной глухой удар, обернулась. Ивар крепко спал, уткнувшись лицом в скатерть.

      – Это все коньяк, – растерянно и немного смущенно пояснила побелевшей служащей.

      И вышла из буфета.

      4

      Стоило шагнуть под своды оперы Руале, как на меня обрушились сотни взглядов. Я прикрыла глаза, сосчитала до десяти и нацепила на лицо милую улыбку. По крайней мере, очень хотелось надеяться – эту улыбку я тренировала перед зеркалом, и, кажется, она даже начала у меня получаться. Снаружи здание чем-то напоминало Королевский театр в Лигенбурге: массивные колонны подпирали балкон, на балюстраде которого застыли скульптуры в человеческий рост. Не хватало только памятника королю Витэйру поблизости да еще лестницы. Сначала я подумала, что ее тут вообще нет: несколько невысоких ступенек опоясывали оперу со всех сторон, отчего возникало ощущение, что здание возвели на огромном постаменте.

      Попасть в фойе можно было через любой из парадных входов, и людские реки текли в распахнутые настежь двери. Плещущий из них свет вспарывал осенние сумерки, легко затмевал бессильные огни фонарей, один за другим подъезжали экипажи. От обилия лиц, голосов и запахов затошнило, перед глазами помутилось. Благо рядом со мной были «тетушка» и «племянник», который подхватил меня под руку, позволяя опереться и выровнять дыхание.

      – Все в порядке? – спросил еле слышно. – Выглядите так, будто увидели призрака.

      Есть здесь парочка. Но они меня не пугают.

      – Все замечательно.

      Не рассказывать же, что со мной может случиться припадок, если толпа обступит слишком плотно. Тем более что я и так много ему рассказала. Надо отдать должное, Ивар ни словом, ни взглядом не обмолвился о том, что произошло в буфете. Мужчина, который умеет с честью проигрывать, уже достоин восхищения, но мне как-то не восхищалось. Разве что самую капельку.

      – О, милая, – наконец подала голос баронесса. – Пойдемте, представлю вас маркизе де Нуаре и ее супругу.

      – Маркизе и… ее супругу? – я приподняла брови.

      Ивар улыбнулся. Во фраке он выглядел еще более ослепительным.

      – Для Вэлеи это нормально.

      Нормально так нормально. А потом у маркизов любовницы заводятся.

      Баронесса кивнула, и мы последовали за ней. Невысокая, с ямочками на пухлых щеках и собранными в высокую прическу буклями она являла собой идеал доброй тетушки, вокруг которой, как пчелы у цветов, должны виться малолетние племянники. Мне было искренне интересно – знает ли она о том, что происходит, и действительно ли Ивар ее родственник, но задавать такие