Три жизни одного из нас. Николай Федорович Васильев

тебе! Вот благодетели твои, начальнички добренькие и расстарались.

      – Да я знать об этом ничего не знаю… – вконец опешил Сергей Андреевич.

      – Ага, и ведать не ведаю. А кто сегодня у начальства в кабинетах отирался? Не ты ли, друг любезный?

      – Что ты мне лепишь?! – вдруг рассвирипел Карцев. – Что шьешь? Я в жизни подачек не выпрашивал! Тем более за чей-то счет!

      И он резко вышел из комнаты, хлопнув дверью. В коридоре он постоял в растерянности, но затем решительно направился в кабинет Шумяцкого.

      – У себя? – спросил он хмуро у встрепенувшейся на его громкие шаги Татьяны Петровны.

      – Да-а, – ответила та, сделав движение навстречу как бы в попытке заступить ему дорогу, но осталась на месте. Карцев вошел в кабинет.

      – Что тебе, Сергей Андреич? – обычным суховатым тоном спросил главный гидрогеолог.

      – Вы ведь были сегодня на профкоме, Иван Соломонович? – с заметным вызовом в голосе начал Карцев. И после утвердительного ответа продолжил:

      – Как получилось, что квартиру распределили мне, а не Попову? Или это всего лишь треп Бродского?

      Шумяцкий спокойно посмотрел взбудораженному подчиненному в глаза и негромко спросил:

      – А ты что, недоволен, Сергей Андреич?

      И не дождавшись ответа, продолжил:

      – Это было совместное решение администрации и профсоюза. Совершенно законное. В нашем колдоговоре есть пункт, по которому нарушители трудовой дисциплины наказываются, так или иначе. В том числе они могут быть передвинуты в очереди на квартиру. А Попов нарушал дисциплину, будучи неоднократно замечен в употреблении алкоголя в гараже.

      – Ох, Иван Соломонович! Да все шофера в этом гараже выпивают при малейшем удобном случае, и Вы это отлично знаете. Зато на выездах надежнее Попова у нас никого нет. Это я знаю! Да и все, кто с ним работал. Петька из кожи вылезет, а машину вытащит из любой колдобины. Впрочем, прежде всего он в нее и не попадет: водила от бога! Так вот, повторяю: нельзя так сокрушительно наказывать за ерунду классного водителя и хорошего человека. Вы ведь, наверно, знаете, что он с женой и детьми живет на квартире у частника?

      – Знаю. А тебе как живется, Сергей Андреевич, в примаках у тещи?

      – Вполне сносно, Иван Соломонович. В последнее время я с тещей лажу даже лучше, чем с женой.

      – Да-а? – позволил себе шутейно двусмысленную интонацию Шумяцкий. – Это отрадно. И все-таки, что ты предлагаешь?

      – Отменить принятое решение и отдать квартиру Попову. Я подожду следующего распределения, тем более что в последние годы строят в нашем городе много и быстро.

      – Нет, извини. Решение принято и на попятный ни администрация, ни профком пойти не вправе.

      – Но должен быть какой-то выход! Я со стыда буду сгорать всякий раз, встречаясь с Поповым, а тем более работая совместно с ним в командировках…

      – Что ж, мы можем его уволить. За то же пьянство.

      – Да Вы что, Иван Соломонович! – вскричал Карцев. – Не шутите так!

      Тут его осенило.

      – Я