етит, не принеся желанного насыщения. Лето было в разгаре, а им ужасно не везло. Уже дней пять, как они ничего не ели, зря проведя время в пустых погонях за косулями и зайцами. Еще три дня назад их было семеро, но они не рассчитали силы, попробовав отбить от стада диких свиней сеголетка. Вожаком стада оказался матерый кабан, в несколько раз больший любого из волков. Внезапно появившись из-за кустов, он без подготовки, быстрее ветра, бросился на них, уже отбивших от стада небольшого кабанчика. Первый же оказавшийся у него на пути волк был мимоходом отброшен в сторону движением мощной головы. Длинный клык кабана пришелся как раз в районе живота волка, и тот забился на земле с выпущенными наружу внутренностями. Второй волк, скорее с испуга, чем сознательно, подпрыгнул и узватил секача за загривок. Кабан немедленно упал на землю, крутнулся, и незадачливый волк был тут же задавлен тяжелым мощным телом, навалившимся на него сверху. Остальные, бросив добычу, которую уже считали своей, удрали в кусты. Подвела волков неопытность – они были еще молоды, в стае не было ни одного опытного охотника. И хотя считающий себя вожаком бежал, держа хвост свечой, демонстрируя свое доминирующее положение, в середине маленькой колонны ступающих след в след волков, позиция его как вожака была ох как шаткая. Голодные сородичи уже откровенно выражали ему неподчинение, покусывая сзади за ноги, если он бежал слишком медленно, и огрызаясь спереди, если он ускорял бег. Скоро чувствительный нос бегущей впереди самки обнаружил свежий запах, а зоркие глаза разглядели отпечаток ноги молодого оленя. Запах шел со стороны недалекого ручья, центра их охотничьей территории. С каждым шагом и порывом ветерка, бьющего прямо в нос, вожделенный запах усиливался. Это означало, что олень или остановился на водопой, или пасется на небольшой лужайке прямо у воды. Осторожно ступая, волки приблизились к окружающим лужайку кустам и выглянули из-за них. На небольшом расстоянии от кустов спокойно щипал траву олень. Ответвления на рогах указывали, что ему не более трех лет. Иногда он поднимал голову, прислушивался, но вокруг было тихо, и он снова принимался за обед. Вдруг его чуткое ухо уловило какой-то шум – один из волков случайно зацепился за ветку, та дрогнула, и этого было достаточно, чтобы привести оленя в паническое бегство. Он сразу сделал длинный и высокий прыжок в сторону. Волки бросились было за ним, но, повинуясь врожденной осторожности, вместо этого лишь отпрянули поглубже в кусты. Потому что в самой верхней точке прыжка оленя в его бок вонзилась тонкая оперенная палка, пробив сердце. Олень еще в воздухе опрокинулся на бок и упал в траву. Вслед за этим на лужайку из-за кустов, расположенных сбоку от затаившихся волков, вышли никогда до этого не виданные ими двуногие существа. Одно из этих существ, самое большое, несло в передней лапе изогнутую палку с натянутой на ней жилой. С помощью этой палки оно только что далеко бросило другую тонкую палку, убившую оленя. Шерсти на существах не было, а была странная многослойная шкура разных оттенков серого цвета. Сзади у каждого были такие же изогнутые палки с натянутыми жилами, как у высокого существа, а по их бокам висели неясного назначения тонкие длинные палки разной длины.
Задираться с этими существами за добычу у волков не было никакого резона. Во-первых, их было больше, чем самих волков, а именно девять, сказали бы волки, если бы умели считать, а, во-вторых, хотя они издавали резкий болотный запах и были полностью покрыты болотной же грязью, они были существенно больше и сильнее волков.
Высокое существо из одной из коротких палок на боку извлекло другую блестящую палку и провело ею по горлу лежащего оленя, перерезав его. Сразу запахло свежей кровью. Но это была уже добыча этих опасных существ, и волки, осторожно пятясь назад, выбрались из кустов, построились в колонну и, снова ступая след в след, отправились на восток в надежде встретить подходящую добычу и одновременно удаляясь подальше от опасного соседства с существами, умеющими убивать на расстоянии и перерезать горло блестящими палками.
1.
Болото, отнявшее у путников много сил и взявшее в качестве платы за переход через него несколько жизней их товарищей, осталось позади. Девять человек, с ног до головы вымазанных грязью, тяжело дыша, лежали на траве его берега. Первой пришла в себя Олиона. Приняв сидячее положение, она сняла с пояса флягу и начала промывать лицо, затем кинжалом попыталась счистить с одежды налипшие слои грязи.
– Ничего не получается, – с сожалением произнесла она, – надо где-то озеро искать, отмокать в нем.
Ее спутники понемногу зашевелились. Прозвучали отдельные голоса, раздались короткие смешки.
– Пройдем вперед, – решил скандинав, – должно же где-нибудь здесь быть что-нибудь наподобие ручья. Горы-то рядом.
Сравнительно небольшое, менее чем в треть дневного перехода лошади, расстояние до массивной каменной стены, заросло деревьями и кустарником. Однако идти было довольно легко – повсюду в зарослях были пробиты звериные тропы, свидетельствующие не только о наличии многочисленных животных, но и о том, что размер их бывает иногда немаленький.
Пройдя изрядное расстояние по одной из таких троп, они обнаружили искомый ручей. Тропа пересекала его, уходя далее в заросли на другую сторону.
Внезапно
