Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. Е. А. Мельникова

в своем социально-политическом развитии, приводящее к возникновению предгосударственных образований[44].

      Важно отметить, что возможности производящего хозяйства в Свеаланде, более высокие, нежели в других областях Швеции (Сконе в это время входит в сферу датского влияния), были тем не менее недостаточно велики, чтобы обеспечить интенсивное развитие региона[45]. Сельскохозяйственное производство предоставляло средства лишь для поддержания жизни местного населения. Однако природные ресурсы давали Свеаланду возможность участвовать в международной торговле. Главным предметом, позволившим местной знати включиться в систему балтийского и европейского обмена и торговли и, более того, притянуть к региону сеть коммуникаций, было железо. Большие запасы и высокое качество руды на севере Упланда делали Свеаланд основным поставщиком этого важнейшего сырья по меньшей мере для балтийского региона. «Железный путь» связывал север Свеаланда с оз. Меларен и служил основой для внутренней системы коммуникаций, консолидируя округу[46].

      Третьим регионом севера Европы, где процессы образования государства происходили во второй половине I тысячелетия и. э., был Северо-Запад Восточной Европы, примыкавший к Восточной Балтике. Согласно существующей историографической традиции, основанной по преимуществу на летописном описании ситуации в Северо-Западной Руси в середине – второй половине IX в. в так называемой легенде (а точнее – сказании) о призвании варягов, здесь в середине IX в. имеется межплеменное объединение, включающее словен, кривичей, чудь, мерю и, возможно, весь. Это объединение получило условное наименование «северной конфедерации племен» или «северного союза племен»[47]. В. Т. Пашуто и И. П. Шаскольский характеризовали его как территориально-политическое предгосударственное образование («союз племен» или «союз племенных княжений»), возглавляемое нобилитетом входивших в его состав племен; оно возникло в борьбе с «северной опасностью» – набегами скандинавских викингов.

      Крайне скудные и в значительной степени спорные сведения, содержащиеся в ранних редакциях сказания, не дают возможности подробно охарактеризовать социальный строй, политическое устройство, экономические предпосылки возникновения этого образования, и оно и поныне остается в значительной степени загадочным. Особенно темны причины и пути его зарождения.

      Хотя в отечественной исторической науке первостепенное (если не единственно важное) место в процессах образования государства отводилось внутреннему развитию общества – интенсивному производящему хозяйству, в данном случае ни один из исследователей «северной конфедерации» не пытался обосновать возникновение здесь очага государственности успехами экономического развития региона. И это вполне понятно. Местное финское население не знало ни скотоводства, ни земледелия, и производящее хозяйство было принесено сюда лишь в ходе славянской колонизации, незадолго до

44

Arwidsson G. Viking Society in Central Sweden. Traditions, Organization and Economy I I The Vikings. Proceedings of the Symposium. Uppsala, 1978. P. 25–34.

45

Ibid.

46

Iron and Man in Prehistoric Sweden / H. Clarke. Stockholm, 1979.

47

Пашуто В. T. Летописная традиция о «племенных княжениях» и варяжский вопрос // Летописи и хроники. 1973 г. М., 1974. С. 103–114; Шаскольский И.П. О начальных этапах формирования Древнерусского государства // Становление раннефеодальных славянских государств. Киев, 1972. С. 55–67.