Маленький, большой, или Парламент фейри. Джон Краули

что его разбирает смех. В комнате уместились хитро подмигивающие напольные часы; бюро с оловянными кружками и подсвечниками; высокая кровать с пуховой периной, покрытая лоскутным одеялом – Смоки никогда не видел такого разнообразного смешного узора. Посредине стоял круглый, до блеска отполированный столик с переломленной ножкой и громадный платяной шкаф, занимавший бо́льшую часть комнаты. В ней с удобством расположились еще трое: миловидная женщина хлопотала перед низенькой пузатой печкой; в деревянной колыбели лежал младенец, который, будто заведенная игрушка, агукал всякий раз, когда женщина толкала люльку; и дряхлая-предряхлая старушенция, проворно вязавшая длинный полосатый шарф: из угла, где она мерно раскачивалась в кресле-качалке, торчали только ее подбородок и нос с воздетыми на него очками. Все трое, конечно, заметили появление Смоки, но сделали вид, будто не обратили на это никакого внимания.

      – Присаживайтесь, – вежливо протянул мистер Вудз. – И расскажите нам вашу историю.

      Где-то в глубине смутно приятного удивления, переполнявшего Смоки, тоненький внутренний голосок попытался было запротестовать: «А с какой стати?», но тут же умолк и лопнул, как воздушный шарик, на который случайно наступили ногой.

      – Э-э, – начал он, – похоже, я заблудился, – вернее, мы с Дейли Элис, но теперь я нашел вас, а что с ней – не знаю.

      – Правильно, – откликнулся мистер Вудз. Он усадил Смоки за стол в кресло с высокой спинкой и достал из буфета стопку расписанных голубыми цветочками тарелок, которые раскидал по столу, будто колоду карт. – Подкрепитесь слегка.

      Как по команде, женщина вытащила из духовки оловянный противень, на котором лежала одна-единственная горячая плетеная булочка. Ее-то мистер Вудз и положил на тарелку Смоки, глядя на него с выжидающим видом. Булочка была не простой плетенкой: сверху на ней полосками теста была выложена пятиконечная звезда, посыпанная сахарной пудрой. Смоки немного помедлил, ожидая, пока подадут еду другим, но, не устояв перед густым ароматом еще дымившейся булочки со смородиной, быстро поднес ее ко рту и в одно мгновение проглотил. На вкус она была так же восхитительна.

      – Я только что женился, – сообщил он, и мистер Вудз кивнул. – Вам, наверное, знакома Дейли Элис Дринкуотер?

      – Знакома.

      – Мы думаем, что будем счастливы вместе.

      – И да, и нет.

      – Что? – удивленно воскликнул Смоки.

      – А что вы скажете, миссис Андерхилл? Счастливы вместе? – спросил мистер Вудз.

      – И да, и нет, – подтвердила миссис Андерхилл.

      – Но как же… – начал Смоки. Его охватила вдруг невероятная печаль.

      – Все это – часть Повести, – пояснила миссис Андерхилл. – Но не спрашивай меня, какая.

      – Нельзя ли поконкретнее? – с вызовом сказал Смоки.

      – Хорошо-хорошо, – вмешался мистер Вудз. – Вы ведь знаете, что все обстоит не так просто. – Его лицо вытянулось и стало задумчивым. Он поместил подбородок в огромную ладонь, сложенную лодочкой,