8, 9 – аут. Потустороннее. Владимир Борисович Буров

подъехала. Ай мин, подплыла. Хай, – говорю я тебе. Теперь ты мне скажи что-нибудь веселое.

      – Рли-и-з, – сказала Кити, и добавила: – Не правильно?

      – Почти правильно, – ответила София. – Скажи что-нибудь другое.

      – Вел. Велкам.

      – Молодец! Правильно. Только тогда я сначала скажу тебе:

      – Сенкью, сенкью вери мач. Ну, как будто я спела какую-нибудь хорошую песню. Из дэ эни бади гёл ту лиссон ту май стори олл вэ балд вэ гёл вэ кэн ту стей. А ты мне хлопаешь хвостом и отвечаешь…

      – Велкам.

      – Отлично! Теперь можно сказать, что наша встреча прошла в теплой, дружественной…

      – Обстановке, – сказала русалка.

      – Нет, нет, здесь нет никакой обстановки к сожалению. Просто в теплой… будем говорить: при теплой погоде. Хотя, если честно, это слово вызывает во мне негативные воспоминания. Почему, как ты думаешь? Может быть, раньше я жила на Солнце, и устала от жары? Такое может быть, по-твоему?

      – Вполне возможно, – ответила Кити. – Говорят в аду очень жарко. И совсем нет воды.

      – Ты права. Надо добиваться, чтобы и там тоже были кондиционеры. Обязательно! Так жить нельзя!

      Впрочем, я заболталась, – сказала София, – а между тем у меня есть к тебе предложение. Ты любишь бокс?

      Алексей появился, и София радостно сообщила ему новость:

      – Я нашла боксера.

      – Да? А мы разве занимаемся боксом? – ничего не понял Алексей.

      – То есть, как? А чем мы тогда занимаемся?

      – Я думал, мы просто отдыхаем, – сказал Моцарт. – И… и у нас нет никаких забот. Кроме одной: ты пишешь роман.

      – Так вот именно! Милый друг! Как ты не понимаешь, что для романа мне нужно действие. Я не могу его просто так придумать, из головы. Мне нужна натура. Как Ван Гогу.

      – Я не против твоего оригинального подхода, – сказал Алексей. – С натуры, конечно, писать легче. Но кто здесь согласился быть боксером?

      – Кити, – ответила София. И добавила: – А я буду ее менеджером.

      – Кити, – повторил Алексей. Он явно не понимал, кто это. – Кто это?

      – Русалка, – невозмутимо ответила София.

      – Русалка? – переспросил Алексей. – Чем она собирается боксировать, хвостом?

      – Представляешь, она мне ответила также, – рассмеялась София. – Говорит, хвостом, что ли, я буду посылать в нокаут своих противников? Смешно, правда?

      Моцарт решил промолчать.

      – Нам главное перетащить ее в наше пространство, – сказала София.

      – Ты думаешь, оно существует? – спросил Алексей. – Это не фантастический роман. А жизнь.

      – Да? А мне показалось, что есть еще какая-то жизнь. Интересная, активная жизнь.

      – Что там активного? – спросил Алексей.

      – Там постоянно дерутся. Бокс, знаешь ли. Ты помнишь удар Лемана?

      – Удар Лемана?

      – Да. Ты меня научил этому удару. Помнишь?

      – Нет. Ведь если я вспомню какой-то там несуществующий удар Лемана, то, боюсь, могу забыть это уединенное