Сеть Индры. Сеть Индры, Мистерия о Геракле, рассказы, стихи. Максим Александров

на шее обречённого.

      Стоянов приехал к Жене ближе к вечеру, без предупреждения (телефона у Жени не было), но тот ничуть не удивился, встретил со своей обычной застенчивой чуть растерянной улыбкой. С ним всегда было просто. Он мало изменился, всё такой же круглый и задумчивый, только манеры, пожалуй, стали ещё мягче.

      Сидели во дворе под липами. Когда-то Женин дом был дворянской усадьбой и от неё остался заглохший сад с деревьями-ветеранами. Там Женя поставил стол, устроил беседку из москитной сетки и повесил зелёную лампу.

      – Я вот одного не пойму, – говорил Стоянов, – как это у него всё получается? Говорят, он жертвы человеческие приносит. Что, в таких делах это вправду помогает? На этом Мирко трупов как шаров на новогодней ёлке.… И ещё, как мне его ловить-то? Крестами, что ли, обвеситься? Ты умный. Посоветуй что-нибудь.

      – Знаешь, Ваня, – тяжело вздохнул тогда Женька, – единственный в этой ситуации умный совет – не соваться, но даже его я тебе дать не могу.

      – Но как это у него выходит, как он мог так подгадать, ты можешь мне объяснить?

      Женька сконфужено улыбнулся и пожал плечами:

      – Ты до сих пор думаешь, что вещи твёрдые. Но они такие, только пока ты внутри. Когда ты окажешься снаружи, ты увидишь лишь мелькание теней.

      – Угу, – промычал Стоянов, ковыряясь в зубах, – но мне больше нравится внутри. И вообще, мне нравится так думать. Это некоторую уверенность придаёт.

      – Представь себе, что ты стоишь посреди реки и смотришь вниз по течению. События накатывают на тебя со спины, кружатся, плывут дальше. Если развернёшься, увидишь, как они наплывают. А Мирко стоит, так примерно, десятью шагами выше. Но чтобы до него добраться надо идти против течения, понимаешь?

      – Угу. Понимаю, что не хрена не понятно. Но спасибо и на том. – Стоянов поднялся.

      – Погоди, Ваня, кое-чем я тебе все-таки помогу. – Женя опустил глаза – Дело в том, что я совершенно случайно знаю этого человека, о котором ты говоришь, этого Мирко. Правда, это было очень давно. Его фамилия Паралич. Мирко Паралич. Он родом из Боснии. Я даже знаю, где у него дача.

      * * *

      Брали банду прямо в особняке у Мирко. До этого прослушивали несколько дней.

      – Мирко, вот ты бог, – спросил бандит по имени Лёха, – скажи, зачем всё это?

      – Что это?

      – Ну, всё, вообще, – он сделал жест, словно хотел очертить линию горизонта. Сидели в полумраке, только в камине потрескивали поленья.

      Мирко усмехнулся.

      – Это как селекционная станция. Отец мой бросает семена, и одни падают на дорогу, другие на сухую каменистую почву, третьи на жирную. И появляются всходы – одни тонкие, другие жирные. А ему плевать. Ему ворсистость подавай. Есть – на семена, нет – извини. А те, что на дороге выросли или камне, ему, может, ещё милей – жизнеспособные, значит. Те, кто делает зло, хоть их пугают адом, – крутые ребята, они годятся. А если б за добро в ад посылали, сколько б нашлось