Корабль судьбы. Робин Хобб

под столом, как он плетется за ней, незряче ощупывая стены. Ну вот и хорошо. Теперь ему довольно долго никто не будет мешать.

      Уверившись в этом, Кеннит подхватил костыль и встал из-за стола, а потом со всей осторожностью выбрался на палубу. Он, конечно, тоже был пьян, но не сильно. Так, самую чуточку.

      Снаружи стояла замечательная ночь. Неярко светили звезды – легкая дымка высоко в небе приглушала их блеск. По морю катилась небольшая зыбь, но обводы «Проказницы» были великолепны: судно резало волны, лишь едва заметно покачиваясь. Ветер посвежел, стал ровнее. Он даже едва слышно посвистывал в парусах и снастях. Кеннит нахмурился, вслушиваясь в этот звук, но тот вскоре прекратился.

      Капитан не торопясь обошел палубу. Старпом стоял у руля; он приветствовал Кеннита кивком головы, но ничего не сказал. Ну и к лучшему. Кеннит знал, что наверху, на снастях, сидит еще один вахтенный, но неяркий свет палубных фонарей туда не дотягивался, и матроса не было видно. Кеннит шел вперед, и лишь негромкое постукивание костыля выдавало шаги.

      Его корабль… Да, Проказница была ЕГО кораблем, и он собирался вернуть ее к жизни. И когда он сделает это, она наконец-то будет вправду ему принадлежать, причем в гораздо большей мере, чем когда-либо принадлежала Уинтроу. Его собственный живой корабль. Доставшийся ему воистину по заслугам. Проклятье, у него с самого начала должен был быть собственный живой корабль! И теперь ничто не отнимет у него Проказницу. Никто и ничто!

      Он давно успел возненавидеть короткий трап, что вел с главной палубы на возвышенный бак. Он взобрался наверх, осилив трап, и даже проделал это не особенно неуклюже, а если ему и потребовалось чуток посидеть, то вовсе не затем, чтобы отдышаться, он просто хотел насладиться звездами и песенкой ветра.

      Потом пришлось все же подняться, снова опереться на костыль и идти к носовым поручням. Кеннит посмотрел вперед, в сумрачное море. Дальние острова были темными холмиками у горизонта. Он взглянул на посеревшее носовое изваяние – и снова обратил лицо к морю.

      – Доброй ночи, госпожа моя, прекрасная повелительница морей, – приветствовал он статую. – И правда добрая выдалась ночь: и ветер хороший, и хлопот никаких. Чего еще пожелать?

      Он выждал немного, решив вести себя так, словно она ему отвечала. Потом продолжал:

      – Да, все у нас действительно хорошо. И я чувствую то же облегчение, что и ты, оттого что Уинтроу пришел в себя и даже поднялся на ноги. Он вкусно поел, выпил вина и допьяна накачался бренди. Я, видишь ли, подумал, что добрый сон будет для мальчика целительным. И конечно, Этта безотлучно присматривает за ним. В общем, принцесса моя, никто нам не помешает немножко поболтать накоротке. Вот так. Ну и чем бы тебя нынче позабавить? Знаешь, мне тут вспомнилась милая старая сказка из южных краев. Не хочешь послушать?

      Ответом ему был посвист ветра и плеск воды. В душе Кеннита ярость боролась с отчаянием, но он ничем не выдал себя, его голос не дрогнул.

      – Что ж, сказку так сказку. Ее сложили очень давно, в те времена, когда еще не была заложена