За шаг до пропасти. Владимир Михановский

движения их стали синхронными, поскольку подчинялись теперь одному мозгу – их общему, объединенному мозгу.

      Остальные элы, образовав плотное кольцо, словно зачарованные следили за их действиями.

      Щупальца Гангарона и Старого эла двигались в едином ритме. И действия одного не мешали, а помогали действиям другого.

      Согласованные усилия принесли результат: каменная глыба стронулась с места и медленно, словно во сне, двинулась…

      Теперь Гангарона узнавали все, даже самые юные элы, совсем недавно вылупившиеся из кокона. Популярность его росла стремительно, словно лавина.

      Однажды, после утренней побудки, элы, собравшись в одну стаю, предложили Гангарону стать главным, командам которого подчинялись бы все остальные, Гангарон, однако, уклонился от почетной должности.

      – Но почему я?

      – Ты самый умный среди нас, Гангарон, – уверенно произнес кто-то из глубины стаи, и остальные поддержали его.

      – Это не так, – спокойно возразил Гангарон, когда сила сигналов пошла на убыль.

      – Но кто же тогда?

      Гангарон медленно обвел взглядом всю огромную стаю, и каждый затаил дыхание.

      – Самый разумный среди нас – ты, – указал Гангарон зажившим щупальцем на Старого эла.

      – Я? – опешил тот.

      – И ты, и ты, и ты. – По мере того как Гангарон переводил щупальце с одного эла на другого, замешательство среди стаи росло.

      – Поймите наконец! – выкрикнул Гангарон. – Самый разумный среди вас, которому только и следует подчиняться, – это все вы, все элы в совокупности. Когда нужно, вы все должны настроиться на одну волну и тем самым слить все умы воедино, как это сделали мы с ним, – вновь указал он на Старого эла. – В результатах такого объединения вы уже сами могли убедиться!

      Местом для жилья Гангарон и Ли выбрали пещеру на недавно расчищенном астероиде, которая осталась на месте разломанного и убранного монолита. Сила тяжести здесь была чувствительной.

      Гангарон мог поселиться на самом малом астероиде, где сила тяги была наименьшей, но не сделал этого.

      Он размышлял о гравитации.

      Живое цветет на Тусклой планете пышным цветом. Там есть атмосфера, вода, растения, насекомые. Быть может, всем этим планета обязана тяготению? Быть может, оно же и регулирует движения всех планет, заставляя их следовать по строго определенным орбитам?!

      Озаренный гениальной догадкой, Гангарон остановился. И тут же в его мозгу родилась ритмичная радиофраза: «Без тягот тяготенья не знали бы растенья, куда же им расти, без тягот тяготенья не знали б искривленья планетные пути, и там, вдали, не рделись полотнища зари, и стайкой разлетелись планеты-снегири».

      Откуда у него этот проклятый дар – ритмичные радиосигналы? И почему этим даром наделен только он, единственный среди элов?

      Ни Ли, ни Старый эл – никто не видит в них смысла. Некоторые элы даже считают это своего рода болезнью мозга, хотя и не говорят о том Гангарону.

      Но сам Гангарон чувствует, что именно в них, быть может, заключено оправдание и смысл его существования… Так неужели этот