СССР-2010. Александр Афанасьев

что турникеты есть, причем не по одному. Перетягиваю обе ноги – врач разберется там, тут не переборщишь. Свечу в лицо…

      – Норм?!

      – Норм…

      – Держись, рэкс, держись…

      У второго – все куда хуже. Рука, бедро. Кисть на соплях болтается. Крови…

      Пока тяну турникет – вверху грохают два выстрела, и тут же еще один. Пошло движение, слышу… еще очередь. Тишина.

      Все?

      Наверх с шумом и топотом поднимаются люди, в лицо мне светит фонарь. Кавалерия прибыла… похоже, ОМОН.

      – Здесь «трехсотые», двое. Один тяжелый.

      – Фельдшера!

      Наверху, на площадке – разгром. Конкретный. Один лежит навзничь, бородой в потолок смотрит, лица почти нет. Тут же рядом колют противошоковое соседке… наверное. Постучали в дверь и взяли в заложники первую попавшуюся. Сапер водит своего спаниеля, ищет взрывные устройства.

      – Двое их было?

      – Двое…

      Третьего грохнули на самой площадке. Молодой, в какой-то ветровке.

      Откуда они?

      Не протолкнуться…

      – Дверь закрыл! Закрыл, тебе сказал!

      С гражданами лучше пожестче… любопытные у нас граждане.

      – Поквартирный…

      – Пусть участковый дрочится…

      – В квартиру можно? – спрашиваю.

      – Можно.

      Захожу. Замок целый – не сломали, а вскрыли. Трудно предполагать иное, правда. Иду по своей квартире… ага… ничего не тронули. Интересно, где они ждали. В большой? Или на кухне? И чего хотели? Мочкануть вряд ли – мочкануть и в подъезде могли…

      В голове одно только слово – «враги». Враги в моем доме…

      Ижевск, СССР. Ночь на 11 июля 2010 года

      В Ижевске МВД и КГБ находятся фактически в одном здании, построенные в разное время, они тем не менее составляют единый комплекс, занимая вместе со стадионом «Динамо» целый квартал. В МВД оно занимает более новую, восьмидесятых годов постройки высотку – меня промурыжили недолго. Пришли коллеги и перевели меня в здание КГБ. Впервые шел по динамовскому полю под контролем автоматчиков…

      Генерала они, конечно, поднимать не стали, а на вопросы я отвечать отказался. Так и сидел в кабинете до утра, играл со следователем в гляделки – указаний насчет меня не было, а самостоятельно колоть он не осмеливался. В девятом часу открылась дверь, и в кабинет вошел Михаил Ефимович. Следователь поднялся, молча отдал честь и вышел.

      – Что тут у нас…

      …

      – Кофе. Кофе будешь?

      – Не откажусь…

      Долгая и полная опасностей жизнь научила меня не доверять никому. Практически любая советская колония за рубежом, любой советнический коллектив – это змеиный клубок со своими интересами. Люди иногда за месяц получают больше, чем за год – как тут не быть змеиному клубку. Я не говорю про такие страны, как Афганистан или Ливия – со своими племенными, клановыми, партийными распрями и склоками. От врагов можно получить пулю, от своих – статус невыездного, и все к этому полагающееся. Избежать всего этого можно, только будучи очень и очень осторожным. Не верь, не бойся, не проси, думай,