Илиниум. Елена Сергеевна Пименова

что вы приехали из места, где холодно.

      – Вы очень внимательны. – Его губ коснулась полуулыбка.

      Я пожала плечами. Что есть, то есть.

      – Мне описывали вас как эгоистичную особу, как не достоверны слухи которые разносят люди из зависти.

      – Вы плохо меня знаете, не судите о человеке не узнав его получше. – Его замечание по поводу «эгоистичная», не спорю, оскорбило меня! Я эгоистичная?! Вы что?! Нет, конечно!

      – Как надолго вы приехали погостить у нас?

      – Я бы хотел остаться здесь подольше, но смотря, как пойдут дела, посмотрим как ваш отец примет меня!

      – Конечно же папа будет любезен с вами, с чего бы вам думать что он плохо вас примет?

      – Не знаю, ведь отцы всегда не любят тех, кто проявляет интерес к их дочерям…– Его восхитительная улыбка стала лукавой и мальчишеской, и от этого он показался мне еще красивее. Я почувствовала, как моё лицо обдало жаром, и отвернулась, сделав вид, будто разглядываю цветы, чтобы он не заметил мои красные пылающие щёки.

      – Не думаю что отец расстроиться этому… И кстати сегодня я так и не успела позавтракать, благодаря вам, не сочтите за грубость но мне пора идти… До свидания.

      – Мы ведь ещё увидимся, правда?

      – Конечно, мне понравилась прогулка с вами, как-нибудь обязательно ещё погуляем! –

      Я развернулась и пошла домой, чувствуя, что он провожает меня взглядом.

      Когда мы вернулись в замок после завтрака, там вовсю была подготовка к приезду отца, на мраморные полы, постелили ковры расшитые золотистой нитью, расставили столы, осталось только подать праздничный обед, и всё готово! Среди служанок я заметила Актиулину, её ярко красное платье сильно выделялось среди толпы, она нервно перебирала прозрачный подол платья и что-то читала, постоянно сглатывая слюну. Мне стало интересно, что же там у неё, и я решила подойти к ней. Грациозно делая каждый шаг, я направилась в её сторону.

      – Что ты читаешь? – мой приход застал её врасплох, она посмотрела на меня испуганным взглядом.

      – Госпожа, – она огляделась, словно ища поддержки, – я ничего ни читала, просто сижу и смотрю… – её губа задрожала, и глаза подозрительно заблестели, не хватало, чтобы она расплакалась!

      – Всё замолчи, дай мне сюда, то, что ты читала!

      –У меня, правда, ничего нет!

      –Дай, я сказала!– пришлось повысить на неё голос, иначе до неё никогда не дойдет то, что я говорю! Но на неё казалось, это не подействовало, она не собиралась мне ничего отдавать, вот простушка. Я сделала шаг навстречу, давая понять, что если она не выполнит то, что я велела, ей сильно не поздоровиться. Сделав на лице своё самое любимое недовольное выражение лица, подошла к ней, схватила её за запястье и выхватила из её руки свёрток бумаги.

      – Ты солгала мне! Как тебе не стыдно врать своей госпоже? Что из себя ты возомнила?! – Мне показалось, что мой тон перешёл на нервный крик, и я постаралась сбавить темп. Обычно люди что-то лепечут под нос вроде извинений, потом каются в своей непокорности, я выясняю,