Греческая рапсодия. Самид Агаев

Виктор, – в смекалке вам не откажешь.

      – Спасибо за комплимент, только здесь большого ума не надо. Мало кто уверен в своей памяти.

      У нее была бледная кожа. Прямые до плеч волосы, обесцвеченные перекисью водорода. Прямой с горбинкой нос и голубые глаза. Виктор решил, что девица недурна собой. Они шли рядом, он то и дело скашивал глаза, поглядывая на ее грудь. Она была в короткой, без бретелек, белой маечке, которая закрывала грудь, оставляя обнаженными плечи и живот, «вареных» джинсах и белых сандалиях. Надо было разговаривать, и Грек спросил:

      – Вы сказали, музыка нравится, а ушли быстро.

      – Да нет, не быстро. Она мне правда нравится, такая быстрая, обрушивается на тебя, казалось бы, должна быть веселой при таком темпе, а в ней почему-то грусть, щемящая такая, тоска, не знаю, почему так.

      – Вам в какую сторону? – спросил Грек, когда они поравнялись с его машиной.

      – Мне в метро.

      – А потом?

      – Вообще-то мне на Мыльную улицу.

      – Я могу вас подвезти, нам почти по дороге, – предложил Грек и слегка напрягся.

      – Это будет здорово, – легко согласилась девушка, – у меня ноги не идут от усталости.

      – А как вас зовут? – спросил Виктор.

      – Наташа.

      – Меня Виктор. Будем знакомы.

      Наташа кивнула. Виктор галантно распахнул перед девушкой дверцу, обошел вокруг машины и сел за руль. Завел двигатель. Поехал, вливаясь в круговое движение, вокруг знаменитого памятника Цокотухина «Стакан в подстаканнике».

      – Вы были так добры ко мне, – сказала Наташа, – не окажете мне еще одну любезность? Здесь недалеко больница, мне нужно заехать.

      – Конечно, о чем разговор. Я вас отвезу, куда захотите, я свободен, до пятницы.

      Наташа улыбнулась:

      – Спасибо. Вот здесь направо, вон в те ворота.

      Над воротами висел знак «Въезд воспрещен».

      – Вот здесь остановите. Я быстро.

      Навстречу проехала полицейская машина. Грек, подняв глаза на зеркало заднего вида, посмотрел ей вслед. Машина остановилась и подала назад.

      – Надо было побриться, – сказал Виктор.

      – Что? – недоуменно спросила собравшаяся выходить девушка.

      – Сейчас будут сличать меня с паспортом.

      – Вы думаете?

      – Уверен, больше у них ума ни на что не хватает. Небритый человек – потенциальный преступник. Сегодня ты не побрился, а завтра родину продашь. Их так в школе полицейской учат. А я к тому же чернявый, на янычара похож, без паспорта из дома не выхожу.

      Машина поравнялась с ними, остановилась, и из нее вышли двое полицейских, в бронежилетах, с автоматами на груди. Один из них, сержант – высокий здоровяк, розовощекий, курносый, с поросячьими глазками, – подошел со стороны девушки. Второй, среднего роста, коренастый, с погонами лейтенанта, встал у окна водителя. Виктор Грек, не выходя из машины, опустил стекло и, протягивая паспорт, сказал:

      – Достаю из широких штанин.

      – Очень широких? – поинтересовался полицейский.

      – Достаточно, –