Информационная война. Владимир Разуваев

ничего не знаю. Но это ничего не значит, потому что я многое не знаю. Зато твердо знаю одно: популярный в определенных кругах в прошлом веке диссидент сегодня абсолютно не играет никакой роли в политической и общественной жизни России. Стало быть, «русским хакерам» проводить такую сложнейшую операцию не было никакого смысла. Не забудьте еще, что надо было оповестить о наличии детской порнографии на компьютере Буковского лондонскую полицию, причем не из Москвы или Санкт-Петербурга. Я верю, что автор этого газетного материала недостаточно умен, чтобы подумать об этом. Но верю также, что в The New York Times есть редакция, которая проверяет подобные материалы хотя бы на примитивную логику. И если она пропускает такие статьи с подобными предположениями, то речь идет об идеологической войне против России, а не о случайном ляпе.

      В январе 2017 года Молли Маккью публикует в Politico статью с очень характерным подзаголовком: «Если вы понимаете, что Кремль собирается делать, то новости печальные».38 Типичный прием, который рассчитан на то, чтобы с самого начала разделить аудиторию на два лагеря: тех, кто понимает, что автор этого материала прав и опять же с самого начала разделяет его антироссийские позиции, и тех болванов, которые хотят сначала немного подумать, а потом уже выбрать свою точку зрения. Вот именно на этой основе и действует американская пресса последние годы. К моему глубокому сожалению, потому что прежде я ей искренне симпатизировал и даже у нее учился в бытность мою журналистом.

      Специфические информативные вопросы: повлияла ли какая-то иностранная держава на американские выборы, действительно ли у Москвы есть компромат на Трампа или тайные связи с ним и хотел ли Кремль его победы на выборах. Затем опять же очень характерное признание с опять же очень характерным выводом: мы не уверены, что эти вопросы поставлены правильно, да и основные ориентиры, все эти встречи, досье, твиты сами по себе не имеют особого смысла. А вот в совокупности они, как утверждает американская журналистка, свидетельствуют о последовательной кампании, которую Россия уже пробовала организовать в других местах.

      Давайте разберемся. В очередной раз все решено уже с самого начала. Это первое. Формулировка вопросов вызывает сомнение у самого автора. Это второе. Основные предположения не имеют особого значения. Это третье. Однако все в совокупности заставляет подозревать, что это делала Россия. Это уже четвертое.

      Есть тут какая-то логика? Нет, вы неправы, она есть – убежденная русофобия. Неважно, что нет доказательств, главное: я, автор статьи, права и Россия является агрессором, который стремится повлиять на Соединенные Штаты. Естественно, априори.

      Еще один прием западных традиционных СМИ в информационной войне – однозначность выводов и изложения материала. Вторая сторона дела как будто не существует. Все очень жестко и односторонне. Впрочем, начну с другого примера. Бывают относительно осторожные и несколько более профессиональные утверждения.

38

Politico,18.01.2017