Разоблаченная Изида. Том I. Елена Блаватская

заднюю дверь открытой. Шумные протесты и наглое критиканство мелких людишек из переднего края науки реформатор может оставить без внимания. Враждебность же другого класса представляет реальную опасность, которую новатор должен встречать лицом к лицу и преодолеть. Знание же растет с увеличивающейся скоростью, но не великой корпорации ученых следует воздавать за это честь. Каждый миг они старались делать все возможное, чтобы сокрушить новое открытие вместе с открывателем. Слава тому, кто победил все это своею отвагою, интуицией и упорством. Мало в природе сил, которые, после объявления об их открытии, не были бы осмеяны, а затем отброшены как абсурдные и ненаучные. После принижения гордости тех, кто ничего не открыли, после удовлетворения справедливых требований, в которых отказывали до тех пор, пока было возможно – увы, к несчастью человечества! – новооткрыватель, как это часто бывает, – сам, в свою очередь, становится угнетателем по отношению к другим первооткрывателям в области естественных законов. Так, шаг за шагом, человечество движется по своему кругу знания; наука постоянно поправляет свои ошибки и переприспосабливает ко следующему дню ошибочные теории предыдущего дня. Так всегда бывает не только в вопросах, относящихся к психологии, например, к месмеризму в его двойном значении физического и духовного феномена, но даже и в таких открытиях, которые непосредственно связаны с точными науками и которые легко продемонстрировать.

      Что можем мы делать? Будем ли припоминать прошлое? Будем ли указывать на средневековых ученых, потворствовавших церкви в отрицании гелиоцентрической системы из боязни, как бы не задеть церковных догм? Вспомним ли, как ученые-конхиологи[243] однажды отрицали, что в окаменелых раковинах, встречающихся везде по лицу земли, когда-то жили живые животные? И как натуралисты восемнадцатого века объявляли эти раковины не чем иным, как факсимиле животных? И как эти натуралисты сражались и ссорились, и вели битвы и ругались почти целое столетие над уважаемыми мумиями древних веков, пока Бюффон не покончил с этим вопросом, доказав, что отрицатели ошибаются? Несомненно, устричная раковина может быть чем угодно, только не трансцендентальной, и должна бы быть вполне осязаемым предметом для любой точной науки. И если ученые даже по такому предмету не могли прийти к согласию, то как можно от них ожидать, что они поверят, что на сеансах спиритуалистов – если там честные медиумы – появляются быстро исчезающие формы рук, лиц и иногда целых тел.

      Лондонские материалисты

      Существует некий труд, который с пользою для себя могли бы прочесть в свободное время скептические люди науки. Это книга, изданная Флоуренсом, постоянным секретарем Французской академии наук, и называется она «История изысканий Бюффона». Автор в ней рассказывает, как этот великий натуралист боролся и наконец одолел сторонников вышеупомянутой факсимильной теории; и как эти последние все равно продолжали отрицать все под Солнцем, причем это иногда превращалось в какое-то

243

Конхиология – область зоологии, занимающаяся изучением раковин моллюсков. – Прим. ред.