Победитель невозможного. Евгений Велтистов

подумал Таратар и спросил Королькова:

      – Ну, а ты?

      – Я не хотел бы… так сразу, – сказал побледневший Корольков.

      – Почему?

      – Это очень ценная работа.

      «Недаром товарищи зовут его Профессором», – подумал Таратар и сказал:

      – Назови тогда проблему, чтоб все оценили ее значение.

      – Доказательство теоремы Ферма, – произнес едва слышно Профессор.

      Таратару стало жалко способного ученика: до чего себя загнал, просто зачах за письменным столом. А все виноват он, учитель, со своими свободными заданиями. Им ведь только волю дай, этим самолюбивым юным «фермистам», – день и ночь будут атаковывать неразрешимые задачи, пока не потеряют здоровье. Да ведь разве докажешь теорему Ферма!

      – А ты делаешь зарядку по утрам? – спросил учитель Королькова.

      Корольков взглянул на учителя с таким изумлением, словно тот обратился к нему по-марсиански.

      – Это доказательство Великой теоремы Ферма, – упрямо повторил он.

      Таратар взял тетрадь Профессора, быстро перелистал работу. В глазах зарябило от бесконечных фиолетовых формул, заполнивших тетрадь. Профессор писал мелкими, аккуратными, почти печатными буквами.

      – Теорема Ферма доказана для шестисот частных случаев, – медленно произнес Таратар. – Математики всего мира отказались решать теорему. Неужели тебе удалось найти совсем новый пример?

      – Здесь не пример. Здесь решение всей теоремы! – Профессор сел на свое место, как победитель.

      Таратар взвесил в руке пухлую тетрадь. «Мало было за триста лет доказательств недоказуемой теоремы! Вот еще одна донкихотовская попытка, возможно, даже и оригинальная…»

      – Предварительно поздравляю. – Усы Таратара хитро шевельнулись. – Хотя Ферма и не оставил нам никаких доказательств, дома я проверю твою работу.

      – Ферма не счел нужным писать решение, так как оно очень длинное, – напомнил Профессор.

      – И ни один гений не нашел до сих пор ответа.

      – Ну и что же? – Профессор пожал плечами. – Я и есть тот гений, который нашел ответ.

      Таратар ждал взрыва смеха, но в классе почему-то было тихо. Он обвел взглядом класс. Все были слишком серьезные.

      Таратар забеспокоился: что это с ними?..

      – Возможно, что я соглашусь с тобой, когда проверю, – предположил Таратар.

      – Разумеется, – спокойно ответил Профессор. Только теперь он начал постепенно розоветь: сначала запылало одно ухо, потом другое. Как видно, совесть спускала математика с недоступных научных вершин на обычную классную парту, осторожно придерживая за уши.

      – А что тут такого! – вмешался Макар Гусев. – Раз он доказал…

      И снова никто не засмеялся.

      – Верно, Таратар Таратарыч… простите, Семен Николаевич! – подхватил Сыроежкин, вскочив с места. – Если хотите знать, не один Профессор так думает! Не удивляйтесь, пожалуйста, но здесь все гении!.. Обыкновенные гении… Вот смотрите.

      И он вытащил