Ковчег царя Айя. Роман-хроника. Валерий Воронин

взглядом и уродливой рукой, в самом деле, производил на многих зловещее впечатление и казался представителем «черных сил». Теперь он совсем не походил на благородного волжского разбойника, который когда-то грабил богатых и раздавал добытое тем, кто бедствовал. И уж точно, никто не мог бы признать в этом человеке князя Глинского, одного из тех, кто помогал Ивану Грозному творить историю России. Жизнь коварна: идет себе, меняя все вокруг. Люди меняются вместе с ней, становятся такими, какими, возможно, они бы никогда не хотели стать…

      – Яви мне речи басурмана о чужестранце, друже.

      – Он пожаловал на корабле из самой Генуи. С ним баба, чай жена евоная. Одеты по иноземному. Ночевать-почивать будут в Балаклаве…

      – И все?

      – Да, – сказал Корень, – покуда – все.

      – Тако ж чужестранцев в Балаклаве пруд пруди!

      – Но басурман говаривал – ентот явился за сокровищами, – выпалил Корень, – он-де знавал его прежде в молодые лета.

      – Чужестранца?

      – Ну да!

      – Ага… Ладно… – глубокомысленно подытожил Кудеяр.

      8

      Поразмыслив несколько секунд, Кудеяр принял решение идти в Балаклаву по тропе, которую они с Коренем давно натоптали и пользовались для тайного передвижения в купеческую гавань. Конечно, можно было на лошадях поскакать через Варнутку по хорошей дороге или спуститься к морю и на фелюге доплыть до Балаклавского берега. Но нынче это не подходило – нужно было делать все это скрытно, с осторожностью, чтобы не вспугнуть удачу.

      Конечно, Корень устал, проделав путь из Балаклавы по горам сюда, на Айя. Но без подельника идти к басурману-татарину Кудеяр не хотел. Мало ли что…

      Только к вечеру они добрались в Балаклаву. Кудеяр остался в условленном месте, а Корень прокрался к каменному дому, приютившемуся в ущелье Кефало-Вриси, где и жил татарин. Этот дом достался ему от богатого генуэзца, сбежавшего из Крыма еще до прихода сюда турок в 1475 году. Долгое время он пустовал, но теперь там поселился басурман.

      Вскоре он и Корень поспешили по узкой тропе, которая вывела их к подножию горы Спилии. Здесь, у развалины старой греческой хоры, и поджидал их атаман. Завидев Кудеяра, басурман заулыбался и закивал головой:

      – Кара, мой рад тебя видеть! Большой удача идет в наши руки. Аллах милостив – решил ублажить мой седин богатым дарами.

      Кудеяр кивнул в знак согласия басурману и вместе с ним присел на ствол вывороченного бурей старого тополя.

      – Сказывай, старый плут, что тебе ведомо о чужестранце, – сказал он, смеясь. Но глаза атамана оставались такими же непроницательными. И трудно было понять, в самом ли деле атаман шутит или только играет со стариком-татарином.

      – Имя ему Вильям, – начал татарин, – давным-давно служил у знатный господин, ливонский барон, здесь у нас, в Балаклаве.

      – Ливонский барон жил в Балаклаве? – удивился Кудеяр.

      – Да…, – подтвердил старик, – так сложилась у него жизнь. Имя Георгий или Юрге. Родился он во-он в тот крепость, –