В глубине души (сборник). Эра Ершова

священника записку, долго, с удивлением рассматривал ученический почерк Лизаветы, которым она записала адрес, и безмолвно вернул записку обратно.

      – Так вы не знаете, как мне по этому адресу пройти? – поинтересовался батюшка.

      – Тоже, нашел, у кого спрашивать! – послышался сердитый женский голос откуда-то сзади.

      Батюшка оглянулся и увидел размалеванную физиономию в завитых кудрях.

      – Чурка, он же по-русски ни бум-бум… – для убедительности женщина постучала по кудрям кулаком и тут же, перепрыгнув через священника, вскочила в автобус и уехала.

      Отца Михаила охватило отчаяние. Силы его были на исходе.

      Лидочка хоть и была легкой, как пух, но все же руки гудели, и в ногах появилась необоримая слабость. Наконец, на обочине остановилось такси.

      «Спрошу у таксиста, – подумал отец Михаил. – Они все знают».

      Таксист взял записку, надел на нос очки и, бросив короткий взгляд на адрес, произнес с сильным кавказским акцентом:

      – Садись, довезу.

      – Да нас уж довезли! – испугался батюшка. – Здесь должно быть недалеко.

      – А кто ж говорит, что далеко, – улыбнулся таксист. – Недалеко, километров тридцать будет.

      – Сколько? – ноги у отца Михаила подкосились.

      Увидав такое дело, водитель перестал улыбаться и вышел из машины. Он оказался мужчиной невероятной толщины с мягким, как у женщины, лицом.

      – Ну, что, развели тебя, отец святой! В Москве поосторожнее надо. Здесь ворья знаешь сколько! Ладно, садись.

      Он открыл багажник и взялся за сумку. Но отец Михаил был теперь уже стреляный воробей!

      Придерживая Лидочку одной рукой, он изловчился и схватил водителя за руку.

      – Стой!

      Водитель с удивлением поднял брови.

      – А сколько стоить будет?

      Водитель посмотрел на священника теплым южным взглядом и с сочувствием произнес:

      – Садись, бесплатно довезу. Что мы, не люди, что ли! У меня все равно там заказ, за городом.

      И тут отец Михаил вспомнил, что дом-то, действительно, должен быть загородом, а этот жулик его в Москву привез.

      Всю дорогу священник горестно рассказывал водителю о своих злоключениях, а тот слушал и качал головой.

      – Что же ты делать будешь, люди… – сделал он немногословное заключение в конце пути и добавил: – Ты, когда к этим богачам пойдешь, ребенка с собой не таскай, пусть в машине поспит, а я тебя подожду, вдруг чего не так, обратно придется ехать.

      Сказал водитель – обратно ехать, и как в воду глядел.

      Иван Тимофеевич вот уже два дня не находил себе места.

      Весть о заболевании кота распространилась среди обслуживающего персонала мгновенно, и все тут же встали на цыпочки и заговорили шепотом, как это принято в доме умирающего.

      Иван Тимофеевич понимал, что в такой обстановке подойти к хозяйке со своими проблемами невозможно.

      Здесь бы выждать, пока все утрясется, но мать сказала, что священник с девочкой уже вылетели в Москву и будут с минуты на минуту.

      Предупредив