Расскажи, как надо жить. Федор Анич

отвела в сторону марлю.

      – Можете отпускать кнопку, – сказал один из саперов и снял цилиндр с головы. – Мы обезвредили механизм.

      – Вы уверены? – подозрительно спросил Игорь.

      – На сто процентов. Устройство деактивировано, смотрите сами.

      Все той же палочкой, что и в прошлый раз, он прикоснулся к каждому тубусу с тротилом, и она не среагировала ни разу.

      – Хорошо, Марина, уходите отсюда.

      – Я не могу. Человек в опасности, – ответила она.

      – Вам жить надоело? Игорь посмотрел на женщину со всей серьезностью. Он не привык, что его кто-то может ослушаться. Если в первый раз он оставил это, то теперь был настроен довести дело до конца.

      Марина смело выдерживала взгляд. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Игорь вдруг поймал себя на мысли, что не злится на эту женщину. Ему было интересно, кто победит в этой битве.

      – Вам же сказали, что бомбу обезвредили, – ответила она ледяным тоном.

      – Может быть, они ошиблись.

      – Не только вы не ошибаетесь, – почти язвительно сказала Марина. – Ребята профессионалы, я им верю.

      – Так и напишут на вашем памятнике, – в том же тоне парировал Игорь.

      – Обязательно проследите за этим, – улыбнулсь женщина.

      Саперы, освободившись от тяжелых спецодежд, недовольно смотрели на Игоря, но ему было плевать. Как эта женщина смеет перечить ему? Что в ней такого, что она позволяет себе так с ним разговаривать? Он, и только он мог решать, что и кому делать в пределах своей юрисдикции.

      Но Марина считала по-другому. Она смотрела в упор на Игоря, практически не моргая, держа в ладонях изможденное лицо бомжа Валеры. Пахучая марля лежала у нее на руке, недалеко от его носа.

      Игорь чувствовал запах нашатырного спирта, видел Марину, которая была тверже камня, и вдруг понял, что ему все равно. Хочет упираться – пусть. Она вольна делать, что хочет. Пусть хоть на воздух взлетит, упертая дура.

      Он убрал руку и отпустил мизинец Валеры.

      Бомж издал громкий вздох, полный ужаса. Игорь отпрянул.

      Ничего не произошло. Секунды длились вечность. Никто не двигался и не дышал.

      Через мгновение раздался оглушительный взрыв, а затем крик, полный боли и ужаса.

      Саша

      В голове тихо играет мелодия. Все, что сейчас мне нужно, – музыка.

      Упорная луна находит меня повсюду, куда бы я ни пристроился своим ноющим от побоев телом, она находит меня, заливая глаза желтоватым светом, заставляя пульсирующую боль в голове взрываться с новой силой.

      Я чувствую, что это мои последние минуты перед ужасом.

      За окном давно ночь. Наступает время моего кормления. Я пытаюсь не заснуть, чтобы не оказаться перед врагом беззащитным.

      Тело болит, ссадины на спине и животе кровоточат, оставляя на футболке липкие пятна. Периодически я отрываю ткань от ран, испытывая при этом жгучую боль. Она возвращает меня в реальность, не позволяя окунуться в беспробудный сон.

      Спать мне приходится на холодном бетонном полу. Это, конечно, не моя шикарная домашняя двуспальная кровать с мягким матрасом. Я переворачиваюсь со спины на бок,