Хищные вещи века. Аркадий и Борис Стругацкие

же… «Шайка разбойников, вооруженных огнеметами и газовыми бомбами, осадила муниципалитет», – произнес он с выражением. – Не звучит, чувствуете? Разбойник – это топор, кистень, усы до ушей, тесак…

      – Свинцовая труба, – предложил я.

      Амад хохотнул.

      – Что вы делаете сегодня вечером? – спросил он.

      – Гуляю.

      – У вас тут есть знакомые?

      – Есть. А что?

      – Тогда другое дело.

      – Почему?

      – Хотел я вам кое-что предложить, но раз у вас есть знакомые…

      – Между прочим, – сказал я, – кто у вас мэром?

      – Мэром? Черт его знает, не помню. Выбирали кого-то…

      – Не Пек Зенай случайно?

      – Не знаю, – сказал Амад с сожалением. – Не хочу врать.

      – А вы такого вообще не знаете?

      – Зенай… Пек Зенай… Нет, не знаю. Не слыхал. Он что, ваш приятель?

      – Да. Старый приятель. У меня здесь есть еще друзья, но они все приезжие.

      – Одним словом, так, – сказал Амад. – Если вам станет скучно и в голову полезут всякие мысли, приходите ко мне. Каждый божий вечер с семи часов я сижу в «Лакомке»… Любите вкусно поесть?

      – Еще бы, – сказал я.

      – Желудок в порядке?

      – Как у страуса.

      – Вот и приходите. Будет весело, и ни о чем не надо будет думать.

      Амад притормозил и осторожно свернул к решетчатым воротам, которые бесшумно распахнулись перед нами. Машина вкатилась во двор.

      – Приехали, – объявил Амад. – Вот ваш дом.

      Дом был двухэтажный, белый с голубым. Окна изнутри были закрыты шторами. Чистенький дворик, выложенный разноцветными плитами, был пуст, вокруг был плодовый сад, ветви яблонь царапали стены.

      – А где вдова? – спросил я.

      – Пойдемте в дом, – сказал Амад.

      Он поднялся на крыльцо, листая записную книжку. Я, озираясь, шел следом. Садик мне нравился. Амад нашел нужную страницу, набрал комбинацию цифр на маленьком диске возле звонка, и дверь отворилась. Из дома пахнуло прохладным свежим воздухом. Там было темно, но, едва мы ступили в холл, вспыхнул свет. Амад сказал, пряча записную книжку:

      – Направо – хозяйская половина, налево – ваша. Прошу… Здесь гостиная. Это бар, сейчас мы выпьем. Прошу дальше… Это ваш кабинет. У вас есть фонор?

      – Нет.

      – И не надо. Здесь все есть… Пройдемте сюда. Это спальня. Вот пультик акустической защиты. Умеете пользоваться?

      – Разберусь.

      – Хорошо. Защита трехслойная, можете устраивать себе здесь могилу или бордель, что вам понравится… Тут управление кондиционированием. Сделано, между прочим, неудобно: управлять можно только из спальни…

      – Перебьюсь, – сказал я.

      – Что? Ну да… Там ванная и туалет.

      – Меня интересует вдова, – сказал я. – И дочка.

      – Успеете. Поднять шторы?

      – Зачем?

      – Правильно, незачем… Пойдемте выпьем.

      Мы вернулись в гостиную, и Амад по пояс погрузился в бар.

      – Вам покрепче? – спросил он.

      – Наоборот.

      – Яичницу?