.

волос на указательный палец. Повторив эту операцию пять раз, он наконец принял решение. Включив внутреннюю связь, Пасти вызвал Кромова.

      – Послушай, Джеймс, – намеренно безразличным тоном обратился к бортинженеру вахтенный. – У тебя случайно нет желания прогуляться?

      – Ни малейшего, – уверенно ответил Кромов.

      – Тогда посиди за меня полчасика на вахте, я сам вылезу наружу, – попросил Пасти. – Зачем это? – заподозрив что-то неладное, насторожился Кромов.

      Пасти, так же как и Кромов, не имел ни малейшего желания выходить из корабля, зато он прекрасно знал, на чем можно было подловить бортинженера: когда дело касалось его несравненной «Галы», Джеймс превращался в параноика, подозревающего всех и вся в тайном намерении причинить вред кораблю, за которым сам следил, как ревнивый муж за красавицей-женой.

      – Я только что разговаривал с капитаном Ларни, – невинным тоном сообщил Пасти. – Он сказал, что у нас что-то не в порядке с внешней обшивкой.

      – Что именно? – забеспокоился Кромов.

      – Он не уточнил, – ответил Пасти.

      – Оставайся на месте, – сказал Кромов. – Я сам посмотрю, в чем там дело.

      Пасти довольно усмехнулся – именно этого он и добивался.

      – Только смотри не загуливайся, – заметил он на прощание. – Скоро ужин.

      Через пятнадцать минут в динамике внутренней связи снова раздался голос Кромова:

      – Велло, я в шлюзе. Выхожу.

      Пасти молча кивнул, не отрывая взгляда от экрана монитора, где мелькали кадры нового боевика с пиратского видеодиска, который он недавно купил у встречного негоцианта.

      Из динамика послышалось негромкое шипение уползающей в сторону шлюзовой двери, а следом за ним – истерический крик Кромова:

      – Боже мой! «Гала»! Родная! Что с тобой?!

      – Что там? – недовольно спросил Пасти, нажав кнопку паузы.

      Но Кромов словно и не услышал его.

      – Что с тобой сотворили, дорогая? – продолжал причитать бортинженер. – Я им всем руки пообрываю! Кто это устроил?

      – Джеймс! Включи камеру! – не на шутку испугавшись, крикнул в микрофон Пасти.

      Кромов ничего не ответил и распоряжение вахтенного, естественно, тоже проигнорировал. Что происходило за стенами корабля, по-прежнему оставалось для Пасти загадкой.

      Недолго думая, Пасти подключил микрофон, встроенный в скафандр Кромова к переговорному устройству внутренней связи, и по всему кораблю понеслись жалобные стенания бортинженера.

      И двух минут не прошло, а весь находившийся на борту экипаж «Гала-4» уже собрался в командном отсеке.

      После того как Пасти насколько мог прояснил ситуацию, на помощь Кромову, который прекратил причитать и теперь лишь яростно сопел в микрофон, но на вопросы по-прежнему не отвечал, был отправлен Тротт.

      Трое патрульных, оставшиеся в командном отсеке, с нетерпением ждали новых сообщений. Но вместо слов они услышали раскатистый, захлебывающийся на грани истерики хохот пилота.

      – Уй, я не могу!.. – выкрикивал Тротт в коротких