Стрельба по тарелкам (сборник). Олег Дивов

французский луковый суп! Иначе труба!

      Юный официант, что-то промямлив, удрал и больше не появлялся. Спасать заведение от агрессивных мыслителей пришел старший смены.

      В пабе лукового супа не оказалось. Кнехт взял кружку темного, а Барро, после мучительного раздумья, тоже кружку темного и еще айриш стью.

      – Поесть-то надо, – объяснил он.

      Вместо миски густой похлебки с мясом ему принесли нечто в горшочке.

      – Айриш стью?.. – недоверчиво спросил Барро.

      – Как заказывали, месье Деррида, – заверили его.

      Барро осторожно приоткрыл крышку, заглянул в горшочек, принюхался, хмуро огляделся по сторонам и сказал:

      – Ты не поверишь, коллега, но тут все, включая шеф-повара, уверены, что это именно айриш стью. Что оно такое вот.

      Кнехт тоже заглянул в горшочек, принюхался и поставил диагноз:

      – Еда.

      – Типичное высказывание прогрессивного мыслителя, – оценил Барро. – Емко, четко, авторитетно. Еда. М-да…

      – Жри, – посоветовал Кнехт.

      Барро отхлебнул пива и запустил в горшочек вилку. Некоторое время он жевал, а потом сказал:

      – Чертовски не хочется работать.

      Кнехт в ответ только фыркнул.

      – Чертовски не хочется, – повторил Барро.

      Он воткнул вилку в горшочек, встал, упер руки в бока и повернулся всем телом из стороны в сторону. Вышел из-за стола, сделал несколько шагов вперед, потом назад. Официанты, сгрудившись у барной стойки, опасливо наблюдали за его эволюциями.

      Барро покрутился на месте, вернулся к столу и в два глотка допил пиво. Отошел к окну и уставился на улицу.

      – Я ж тебе говорил – паб, – сказал Кнехт.

      – А я что, упирался?.. Какая прелесть эти маленькие респектабельные городки… А помнишь тот поиск в Эл-Эй? Когда у меня шкура облезла на нервной почве? Три месяца ни малейшего следа! Ужас.

      – Это ты не застал поиск в Москве. У некоторых из наших там сейчас дети растут.

      – Подумаешь, дети. Что это доказывает?

      – Что там много красивых женщин и очень сильный фон. Мы просто не могли работать.

      – Из-за женщин? – Барро по-прежнему смотрел в окно.

      – Из-за фона. Нюхач брал мутанта со ста метров, не дальше. Поэтому у русских нюхачи считались простыми операторами, вот как я. И тут мы приперлись, крутые, учить их вздумали. А они только смеялись над нами.

      – Это меня в Москве не было, – надменно заявил Барро, возвращаясь к столу. – А что у них так фонило?

      – Русские, – сказал Кнехт просто. – Ну?..

      Барро почесал в затылке.

      – Пойдем. След очень приличный. И между прочим, ты прямо на нем сидишь.

      – Я знаю, – Кнехт кивнул с самым невинным видом. – Я нарочно тут сел. А то ведь ты с похмелья ни черта не соображаешь.

      – Скажи еще, что разобрал характер следа, ты, прогрессивный мыслитель, – Барро обиженно надулся.

      – Нет, конечно. Но я сужу по твоей реакции. Научился, за столько-то лет. Сюда захаживает посредник, верно?

      – Пойдем… Командир, – сказал Барро.

* * *

      По улице Барро