S-T-I-K-S. Цвет ее глаз. Артем Каменистый

пошли ракеты от нас к ним. И ты отчетливо понимаешь, что это все. Наши узнали, где стоит их батарея, сейчас ее не станет, там все погибнут, сгорят вместе со своими снарядами. После этого станет тихо. Жаль, не навсегда, ведь потом пригонят новых солдат, и опять все завертится. Настоящий конвейер смерти – они убивают нас, наши отвечают, и все затихают, потому что там уже некому стрелять, все мертвые или калеки. А потом брат смеется, всем рассказывает, что у него сестра-блондинка отличает по звуку что, куда и какого калибра полетело. А там ведь ничего сложного, даже музыкальный слух не нужен, это вам не ноты, это гораздо легче.

      – Ты сегодня такая разговорчивая, – удивилась Бритни.

      – Да я вот просто думаю – ну и зачем это надо? Зачем мне такое знание?

      – Это точно наши стреляли? – опасливо уточнила Лола.

      – Точно. «Град» ни с чем не перепутаешь… и попадания от него тоже.

      – Он, наверное, убивает тех, кто по нам сегодня стрелял, – обрадовалась Саманта. – Они тоже сейчас замолкнут, как те, которые стреляли по улице Даньки.

      – До тебя это только сейчас дошло? – не упустила своего Миа. – Саманта, ты просто тормоз, ты наш главный ходячий тормоз, тупости у тебя на семерых хватит.

      – Зато я понравилась господину Резкому, – не стала спорить блондинка, прекрасно понимая, что, сражаясь оружием быстрой на язык оппонентки, победить не сумеет. – Ну а ты обещана господину Четвертаку, он толстый и похож на беременную жабу, у него жуткая одышка, он все время потеет, от него несет кислятиной, даже когда нежарко. А господин Резкий такой красивый, и фигура у него идеальная. Ну а если что-то случится с господином Голодом, его назначат командиром гвардии, это все знают. Со временем он обязательно станет очень большим человеком.

      Зря она затронула эту тему. Миа очень нервно относится к недостаткам кандидатуры своего будущего супруга, а в том, что касается доставания других, с ней никто сравниться не может.

      Вот и сейчас ударила зеркально:

      – Саманта, а это ничего, что у господина Резкого уже есть жена? Я промолчу о том, что он не пропускает ни одной юбки, это все прекрасно знают.

      – Не говори про него так! Он хороший, ты не видела, как ласково он мне улыбался!

      – Дура ты, опилками набитая, он всем улыбался, даже Тине. Ты для него просто юбка, одна из многих.

      – Но я на смотре в платье была.

      Миа не выдержала, засмеялась зло, некрасиво, совсем не женственно:

      – Да ты просто королева дур! В платье она была, вот ведь умора тупая.

      Перспектива выслушивать эту перепалку полчаса или дольше меня не вдохновляла, а ведь все идет именно к этому. Такое надо стараться прекращать в самом зародыше, пока не разгорелось до неугасимого состояния, чем я и занялась:

      – Может, вы хотя бы разок помолчите? Вот сколько можно гадостей про своих мужчин говорить? Неужели других тем нет?

      – Я про своего гадости не говорю, – не сдавалась Миа. – Это наша белобрысая про него вспомнила, видать, влюбилась, покоя ей не дает.

      – Она вспомнила,