Город в кратере. Иван Сергеевич Денисенко

формально – я вписываюсь в представления людей о художниках. У меня есть кисти и краски, в квартире царит обязательный беспорядок… ну, вы понимаете: повсюду рамы и холсты, листы с карандашными набросками, мольберт… всё как полагается… к тому же я несколько раз давал пейзажи для выставки в городской библиотеке. Именно поэтому раз в полтора года ко мне приходят из газеты.

      Саша почесала кончик носа.

      – Не берите в голову, – сказал художник. – В этой папке всё написано. Что я делаю, что чувствую, как мне это удаётся. Присаживайтесь, пожалуйста, – он убрал со стоящей рядом табуретки пустую кружку в кофейных подтёках.

      Девушка погрузилась в чтение, бегло просматривая материалы. И где-то на пятой публикации нашло до озноба неприятное чувство – словно она куда-то опоздала или упустила что-то важное. Как будто долго шла не туда. Или – что ещё хуже – её восприятие пространства оказалось искажённым, и дорога вверх на самом деле вела вниз, а то и вовсе по кругу.

      Она вдруг поразилась безликости текстов. Различия касались лишь структуры, но не сути: бодрый, кукольный марш одних и тех же пустых словоформ. Статьи не изнывали под благословенной тяжестью смысла.

      «Богата наша земля талантами. И художник Бирюков – яркое тому подтверждение…»

      «Немало талантливых людей живёт в нашем городе. Один из них – художник Бирюков…»

      «Среди жителей нашего города встречаются настоящие таланты. Это понимаешь сразу, как только знакомишься с творчеством Георгия Бирюкова…»

      Листок, заполненный Бирюковым от руки, был составлен в той же манере:

      «В настоящее время работаю над серией картин. Имею большие творческие планы. Подумываю о персональной выставке».

      Саша осторожно скосила глаза: человек, заранее согласный с тем, что о нём напишут, рассматривал стену. Если его спросить, он ответит, а если не спросить, промолчит: оба варианты были ему знакомы, и ни один никуда не вёл. Если только… если только не задать правильный вопрос. Или разделить молчание, как делят трапезу: присоединиться, промолчать правильно, уместно.

      – Почему вы так пристально рассматриваете стену? – спросила Саша.

      – Решили усложнить задачу? – улыбнулся мужчина. – Вы хотите, чтобы я ответил?

      Саша кивнула.

      – Я люблю на неё смотреть, потому что она прекрасна. И всегда другая. Эта фактура, эта игра теней и оттенков в разное время дня и года… при солнечном, лунном и звёздном свете, в жару и во время дождя… Летом она тёплая и шероховатая – мне нравится проводить по кирпичам рукой, закрыв глаза. Вы знаете, иногда с закрытыми глазами можно получить больше информации для картины, чем если всматриваться… Стена особенно хороша и тревожна зимой, когда снег забивается в щели. Вы любите Брейгеля? Он знал о зимних кирпичных стенах больше, чем кто-либо. Его картины, даже те, где просторы и люди, это настоящая ода стенам. Он гениально чувствовал кирпич.

      – Можно я с вами посижу, посмотрю немного? – спросила девушка.

      Художник поднял брови.

      – Дело ваше, – сказал он. – Попробуйте.

      Редкие