Акации цветут. Юлия Макарова

энциклопедия.

      – Ну, тем более.

      Они позвонили в дверь и стали ждать. Маленький Димка поднял на большого Диму глазенки – сколько в них плескалось любопытства и восторга одновременно. Воистину – глаза ребенка – это целый океан различных эмоций!

      За дверью послышались легкие шаги, щелкнул замок.

      Секундное замешательство. Но Димка не растерялся.

      – Здравствуйте! – Поприветствовал он довольно бодрым голосом хозяйку дома.

      – Здравствуй. – Елизавета Константиновна высоко вскинула брови, подняла глаза на сына. Тот улыбнулся. – Кто это?!

      – Мальчик, мам.

      – Я вижу, что не девочка. – Она обратилась к гостю. – И как тебя зовут?

      – Дима.

      Брови maman взлетели еще выше.

      – А меня – Елизавета Константиновна.

      – А я знаю, – бесхитростно поведал паренек.

      – Даже так?

      – Мне дядя Дима сказал.

      – Угу. – Она удовлетворенно качнула головой. – Ну что же, проходите. Я как раз заканчиваю готовить ужин. Думаю, дядя Дима мне с удовольствием в этом поможет.

      – Я тоже могу помочь, я маме часто помогаю.

      – Молодец. Но, полагаю, сегодня ты гость, так что помогать мне будет мой сын.

      – Пошли, я тебе ту книгу найду. – Дядя Дима слегка подтолкнул мальчика вперед.

      Димка был отправлен в комнату. Как и обещал, Жуков достал ему с антресолей свою старинную энциклопедию, и маленький гость жадно впился в нее глазами. Взрослые расположились на кухне.

      Сказать по правде – Дима и сам по дороге сюда несколько раз прокручивал в голове этот разговор. Пытался подобрать хотя бы первые фразы – надо же будет с чего-то начать. Но сейчас его мозг словно отупел раз и навсегда. Ничего путного не шло в голову. Дима сопел и молчал, кромсая ножом помидоры с огурцами для салата. Поначалу молчала и maman – не то ждала, что сын начнет первым, не то раздумывала о чем-то своем. Наконец она не выдержала.

      – Ну и что все это значит? Кто этот мальчик? – спросила Елизавета Константиновна. Она стояла спиной к нему и мыла в раковине яблоки.

      – Тебе как – кратко или с подробностями? – усмехнулся сын.

      – Как хочешь, лишь бы твоя старая глупая мать смогла все понять.

      – Мам! Ну что ты на себя наговариваешь! Эти две дамы никогда, слышишь, никогда не будут твоими подругами!

      Дима отложил нож и обнял мать за худенькие плечи. Потерся щекой об ее щеку и лишь потом поведал свою историю. Кое-что он, конечно, опустил – например, почти ничего не сказал о Димкиной матери, а тем более про первую их встречу. Но и того, что он рассказал, видимо, вполне хватило – maman развернулась от мойки и уставилась на сына как на сумасшедшего.

      – И ты хочешь сказать, что вы общаетесь с совершенно чужим мальчиком уже несколько месяцев?!

      – Ну… да…

      – И у тебя ничего нет с его матерью?

      – Причем здесь его мать? Ну, нет, конечно, я видел ее несколько раз…

      – А она нормальная, сынок? – Елизавета Константиновна глянула на Диму с такой жалостью, что он понял – вопрос немного «недоозвучен». Похоже, maman сомневалась не только в нормальности