Куда ж нам плыть? Россия после Петра Великого. Евгений Анисимов

к жене, он решил заново переиграть партию престолонаследия. Давайте посмотрим донесение в Копенгаген датского посланника Вестфалена, человека весьма знающего, старожила иностранной колонии в Петербурге. По рассказу Вестфалена, Петр поначалу «написал завещание в пользу второй жены и детей ее. Между тем царица позволила слишком дружелюбные отношения с первым камергером своим Монсом, который, действительно, принадлежал к самым красивым и изящным людям, когда-либо виденным мною. Отношения эти, наконец, зашли так далеко, что царь вынужден был подвергнуть Монса смертной казни и очень строго наказать всех участников этой интриги… В первом порыве гнева, вызванного этим событием, царь сжег свое завещание в пользу царицы, а смерть настигла его, когда он всего менее думал о ней, и он скончался, не распорядившись своим наследием».

      Кажется, что сведения датского посланника полностью укладываются в нашу версию развития событий. Но внесем уточнения: Петр и в момент разоблачения Монса и Екатерины думал о судьбе престола. Секретная статья русско-голштинского брачного контракта говорит о том, что перед нами один из возможных вариантов решения проблемы наследника, вполне реальный выход из почти тупиковой ситуации. Практика передачи наследства внуку через головы детей (родителей внука) нередка в истории, а уж намерений на сей счет было всегда немало. Например, в 1761 году – накануне смерти Елизаветы Петровны – великокняжеская семья Петра Федоровича и Екатерины Алексеевны более всего боялась, что императрица подпишет завещание в пользу любимого ею внука Павла. Позже сам Павел не без оснований опасался, что Екатерина II передаст престол внуку – цесаревичу Александру.

      Итак, можно предположить, что до мая 1724 года существовало завещание Петра, скорее всего в пользу дочери Анны. Затем (если не врет Макаров) накануне коронации Екатерины это завещание было уничтожено, и взамен, вероятно, появилось новое, где наследницей была названа Екатерина. В ноябре 1724 года после ареста Монса (возможно, 10-го числа, когда Остерман внезапно появился у голштинского герцога или накануне) Петр в гневе на свою неверную жену-наследницу уничтожает это завещание, а спустя две недели, 24 ноября, подписывает брачный контракт, секретный артикул которого открывал дорогу к российскому престолу будущим сыновьям Анны. Нетрудно представить, что пятидесятидвухлетний Петр предполагал прожить еще несколько лет и надеялся дождаться рождения вожделенного внука (сына любимой дочери и ее симпатичного мужа), которого он мог бы призвать в Россию и сделать своим преемником. Однако смерть рассудила по-своему…

      Но весьма примечательно, что впоследствии замысел Петра был абсолютно точно осуществлен. Все произошло по схеме, предусмотренной им в секретном артикуле брачного контракта: его внук, сын Анны Петровны и Карла-Фридриха, родившийся 10 февраля 1728 года, Карл-Петер-Ульрих, был в 1742 году вызван из Голштинии своей бездетной теткой императрицей Елизаветой Петровной и стал сначала наследником престола Петром Федоровичем,