.

больше не могла выносить то, как мать уклоняется от разговора.

      – Она выживет, мама? Скажи, что выживет!

      Взгляд Энн наконец оторвался от огня. Она посмотрела сперва туда, где лежала Маргарет, потом повернулась к Бесс. Казалось, каждое незначительное движение дается ей с огромным трудом.

      – У нее чума, Бесс.

      – Но некоторые же выживают, разве нет?

      – Некоторые, да. Сильные и взрослые. Первыми гибнут слабые. Старики. И малыши.

      У Энн не было сил на переживания. Она снова уставилась на огонь.

      Бесс вскочила.

      – Я не дам ей умереть! Не дам! – крикнула она.

      Бесс повесила над очагом чайник, потом принесла из сыроварни мед. Налила в миску горячей воды, размешала в ней янтарный сироп. Отнесла его Маргарет. Подняв девочку повыше на изголовье, тихонько заговорила с ней.

      – Давай, малышка, смотри, что я тебе принесла.

      Она поднесла к потрескавшимся губам сестры ложку теплой жидкости. Веки Маргарет затрепетали, но не открылись. Ее шея распухла от безобразных бубонов. В страшных буграх виднелась россыпь красных точек. Кожа Маргарет начинала темнеть от кровоподтеков, из-за которых болезнь прозвали черной смертью. Бесс отогнала злые мысли и, бережно раздвинув губы сестры, влила ей в рот глоточек воды с медом. Он вытек наружу. Бесс попробовала снова. На этот раз Маргарет поперхнулась, но вкус заставил ее прийти в себя, и она открыла покрасневшие глаза.

      – Бесс?

      Голос ее звучал сухим шепотом.

      – Я здесь, малышка.

      – Бесс… – изо всех сил стараясь собраться, она протянула руку к лицу сестры. – Ты можешь сделать, чтобы мне стало лучше… Я знаю, что можешь… волшебством. Своим волшебством.

      Теперь малышка смотрела в глаза с мольбой, упрашивая, и была исполнена страха и вместе с тем надежды. Она ждала.

      Девушка боролась со слезами горя. Все ее умения были бесполезны. Фокусы, которыми она так радовала Маргарет всю жизнь, были бессильны против неистовства чумы, и Бесс это знала. Она покачала головой, не желая признаваться сестренке, что волшебство ей не поможет.

      – Потом, милая. Сейчас ты должна немножко попить. Давай, вот так, хорошо.

      Она снова окунула ложку в миску.

      – Еще чуть-чуть. Это вернет тебе силы.

      Бесс продолжала кормить Маргарет, не сводившую с нее глаз, пока не поняла, что сейчас расплачется. Когда миска опустела, Бесс уложила Маргарет и устроила ее поудобнее. Села на пол возле низкой лежанки сестренки, обняла малышку и пожелала, чтобы та выздоровела. Пожелала, чтобы Маргарет выжила.

      На следующее утро Бесс проснулась там же, где уснула: возле сестры. Петух дважды хрипло прокукарекал с крыши амбара. По серому рассвету было понятно, что еще одна ночь прожита, и впереди еще один день. Бесс неловко поднялась и пошла к очагу помешать угли.

      – Бесс…

      За ее спиной стояла мать.

      – Доброе утро, мама. Не беспокойся. Я послежу за огнем и принесу Маргарет воды с медом. По-моему, ей