Твой дом. Агния Кузнецова

что именно здесь он найдет и Веру, и Агриппину Федоровну, и Стасю.

      – Номер 10? Номер 46? – выкрикнул Боря.

      – У меня! – в волнении воскликнула Стася, вскакивая и пытаясь выхватить из рук Чернилина записку.

      – Подожди! – ответил он со смехом, поднимаясь на носки и вскидывая высоко над головой руку с бумажкой, потому что Стася была выше его и могла выхватить записку. – Подожди, – продолжал он, рассматривая картонный номерок, приколотый булавкой на груди Стаси, серыми, всегда как будто сонными глазами. – Ну, теперь возьми. – Он отдал письмо.

      Стася схватила его и сжала в кулаке.

      – Читай вслух, – сказал Непроливашка, – и цени, что я в полумраке безлюдной лестницы не установил цензуру.

      – Ишь ты, хитрый какой! – недоверчиво усмехнулась Стася, комкая письмо.

      – А это вам, Агриппина Федоровна, – почтительно подал ей записку Чернилин. – Тут без номера, видите? Просто «Агриппине Федоровне Фадеевой». Это уже пятое письмо.

      – Можно узнать, что пишут вам? – спросила Вера.

      Фадеева пробежала глазами письмо и только тогда прочитала его вслух:

      – Уважаемая Агриппина Федоровна! Вы сказали свои пожелания очень хорошо. Именно этого нужно требовать от нас. Этому нужно учить нас. Обычно взрослые желают нам уже надоевшее одно и то же: хорошо учиться. А это как раз без навязчивого поучения вытекает из Ваших пожеланий. Если мы будем патриотами, честными и трудолюбивыми, мы обязательно отлично будем выполнять свою обязанность перед Родиной, перед семьей, перед самими собою – учиться так, как позволяют нам наши способности.

      Я и группа моих товарищей работаем в литературном кружке детской центральной библиотеки. Нам хотелось бы встретиться с Вашим кружком.

№ 16

      Агриппина Федоровна достала карандаш и в блокноте написала:

      № 16. Прошу Вас зайти сейчас в литературный кабинет. А. Фадеева.

      Она вырвала письмо из блокнота и передала Чернилину.

      – А меня вот ничто не увлекает, – словно продолжая прерванный разговор, задумчиво сказала Наташа Вершинина. – Я даже не знаю, какую специальность выберу. Когда вы говорили о тех, кому нечем жить, мне казалось, что вы думали обо мне.

      Агриппина Федоровна внимательно смотрела на девочку.

      – Ну, скажите, виновата я в этом? – продолжала та. – Я бы с удовольствием чем-нибудь увлеклась, но у меня характер какой-то очень уж спокойный, видимо, так меня воспитали, не расшевелили с детства…

      – Возможно, – согласилась Агриппина Федоровна. – Только я считаю, Наташа, что энергию и любовь к делу можно развить, если серьезно взяться за это… Может быть, ты просто не присмотрелась сама к себе? По какому предмету ты лучше всего учишься?

      – По всем я на тройки, – уныло махнула рукой Наташа. – Нет у меня любимых предметов, и школа, честно признаюсь вам, для меня сущее наказание…

      – Но все-таки что ты любишь? – спросила Агриппина Федоровна.

      Наташа зарумянилась:

      –