Россия на перепутье. Историко-публицистическая трилогия. Всеволод Колесник

Но это – с одной стороны. А с другой… Хотя Октябрьская революция логически предполагала гражданскую войну, таковая, уже с большой буквы, была навязана контрреволюционными генералами и Антантой. И, вопреки желанию первых и последней, стала процессом «собирания России» новой властью. И в победе красных над белыми сыграли роль следующие обстоятельства.

      Первое. Предательское поведение Запада в отношении Белой армии. Политика Запада исходила, во-первых, из чисто прагматических соображений, которые для него всегда играли определяющую роль: стоит ли вкладывать деньги и усилия в Белую армию, «окупится» ли это? И когда к концу 1918 года Деникину удалось объединить антибольшевистские (в частности, белоказачьи) силы на юге России, Запад стал достаточно щедрым. Англичане боевое снабжение подвозили исправно, и Деникин начал триумфальный поход на Москву. В октябре 1919 года он дошел до Орла.

      Второе. Запад издавна и даже извечно был категорически против самого существования великой – мощной и ни от кого не зависящей – России и никак не мог допустить, чтобы в результате победы Белой армии такая Россия восстановилась. Запад, в частности в 1918–1922 годах, делал все возможное для расчленения России, всемерно поддерживал любые сепаратистские устремления. Белое движение, ориентированное на Антанту, понимало, что в случае победы белых иностранные силы подчинят Россию своим интересам.

      Третье. Война между Белой и Красной армиями как таковая имела в конечном счете гораздо менее существенное значение, чем воздействие и на белых, и на красных всеобъемлющего «русского бунта». Крестьяне воевали против любой власти. И этим самым помогали то одним, то другим. Восстание весной 1919-го донского казачества, позволило Деникину дойти до Орла. Точно так же Красная армия не сумела бы в конце 1919 – начале 1920 года менее чем за два месяца выбить армию Колчака из Сибири, если бы не мощное народное восстание против власти белых, основную массу участников которого явно неадекватно большевики называли «красными партизанами»: ведь многие из этих самых «партизан» менее чем через год взбунтовались уже против большевистской власти. Те же самые люди, которые стремились свергнуть власть красных, не менее яростно выступали и против власти белых, если тем удавалось взять верх. Это совершенно наглядно предстает, например, в поведении народной «вольницы» в Новороссии, возглавленной Нестором Махно: он с равным воодушевлением сражался на оба фронта. Деникинские войска долго не могли продвинуться с южной окраины России к ее центру и только после мощного восстания против красных на Дону, начавшегося в марте 1919 года, осуществили свой победный поначалу поход на Москву. Однако именно тогда Деникина атаковали с юго-запада, круша его тылы, махновцы. Без этого удара Махно Деникин, возможно, захватил бы Москву.

      Как повествует в своей книге «Правда сталинских репрессий» Вадим Валерианович Кожинов, ему посчастливилось в 1960-х годах услышать рассказ вернувшегося