Шелковистый кошмар. Картер Браун

пожала плечами.

      – Здесь это не имеет значения. Мне кажется, я просто потеряла счет дням.

      – Сегодня среда, – ответил я. – Но чем ты тут занималась, Фрэн?

      – Ничем. – На этот раз ей удалось улыбнуться. – И в этом, может быть, вся беда. У меня есть кушетка, чтобы спать, с отоплением все в порядке, а та дверь, что за мной, ведет в ванную. Три раза в день мне приносят еду. Думаю, они заботятся о том, чтобы я была в хорошей форме, когда сойду с ума.

      – Они даже не сказали тебе, зачем привезли сюда?

      – Ни слова, – ответила она мрачно. – Единственный просвет в заведенном здесь порядке был сегодня, когда меня заставили поговорить с тобой по телефону. Один из них отвел меня в гостиную, и там была Она.

      – Она? – переспросил я.

      – Да, эта раззолоченная стерва. Она и устроила все это! – горько сказала Фрэн. – Эта…

      Дверь внезапно распахнулась, и один из громил нарисовался в проеме.

      – Бойд, – промычал он, – на выход!

      – Если зовут выходить, то нужно выходить, – слабо улыбнулась мне Фрэн. – Держись, Дэнни, и постарайся не пропасть.

      – Конечно, – ухмыльнулся я, – ты скоро выйдешь отсюда, крошка!

      – Хотелось бы, чтобы ты сам в это верил, – ответила она и отвела взгляд.

      Громила молча закрыл за мной дверь и задвинул засов. Затем жестом показал, чтобы я поднимался по лестнице. Мы очутились в вестибюле, и он кивнул в направлении двери напротив.

      – Иди туда, – буркнул он, – и не забывай, что я все время рядом.

      Я толкнул дверь и оказался в помещении, похожем на комнату обольщений во дворце султана.

      Мои ноги мягко утопали в роскошном ковре, стены, обитые темной тканью, имитировали древность. Одинокая лампа была выполнена в виде гипсовой статуэтки обнаженной женщины, которая держала в поднятых руках светящийся глобус. Маленькие острые груди тянулись к свету. Иссиня-черные бархатные шторы были плотно задернуты, образуя превосходный занавес. На огромной тахте в буйном и все-таки гармоничном смешении черного шелка и теплых пастельных тонов полулежала женщина, словно явившаяся из романов Райдера Хаггарда. Густые черные волосы упругими локонами спадали на ее плечи. Большие темные глаза искрились, как горящие угольки, а в гордом изгибе полных чувственных губ таилось что-то дьявольское. Кожа ее, гладкая, чистая, как и обивка тахты, на которой она возлежала, была цвета слоновой кости, а тончайший шелковый пеньюар – глубокого черного цвета. Он скорее подчеркивал, чем скрывал очертания ее полных грудей и округлых бедер.

      – Приветствую вас, Дэнни Бойд! – Это был тот самый шелковистый томный голос, который час назад говорил со мной по телефону. На этот раз шелестел еще и шелк, когда она подогнула ноги, и белизна ее бедра явственно просветилась через прозрачную ткань пеньюара, обещая близкий и доступный рай. – И перестаньте, пожалуйста, смотреть, как пристукнутый баран, – добавила она игривым тоном. – Меня это раздражает.

      – Давайте не будем нести эту чушь, – изящно оборвал