Дети немилости. Ольга Онойко

которой со вздохами и просьбами, но все же потакал обожавший ее отец.

      – Ее высочеству не дает покоя слава Иманы, – неожиданно заявил чуть ли не над ухом мага смутно знакомый голос.

      Лонси вздрогнул, заозирался и с неприятным чувством узнал того самого мордастого крикуна, который рассуждал о священных традициях. Почему-то Лонси думал, что его придавили в толпе. Он, должно быть, выбрался следом за таянцами. Маг внутренне покривился.

      – Даже рескидди зовут ее Ликрит, – с улыбкой заметил второй, которого прежде не было слышно.

      – Ликрит, – глубокомысленно сказал мордастый, – персонаж легендарный. Кто ее знает, была она или нет. Хороша сказка про королевство от моря до моря.

      – Но Имана – вполне исторический деятель, – не унимался второй, полный господин с открытым, располагающим лицом.

      – Имана Рескидделат была сумасшедшая. Глубоко больная на голову дама, – хрюкнул мордастый. – А с тех пор, как ее высочество близко пообщались с драконом, они и сами...

      После чего наконец случилось то, что должно было случиться. Лонси даже улыбнулся: разговор, которому он невольно оказался свидетелем, был ему крайне неприятен, и очень хотелось, чтобы именно это и произошло.

      Быстрым упругим шагом к мордастому приблизился высокий офицер в парадной форме королевской авиации. На красивом лице его было написано бешенство. Крикун уставился на авиатора багровыми глазами. Стало видно, что он сильно пьян.

      Кулак офицера без замаха влетел в налитую кровью морду.

      За спиной Лонси негромко засмеялся Кентаяс.

      Люди вокруг замерли, стали отступать подальше. Матери прятали за юбками маленьких детей. Кто-то звал полицию.

      Мордастый лежал на земле, с трудом поматывая головой. Его тучный собеседник застыл в полупоклоне, умоляюще взирая на офицера. Тот, совершенно спокойный, лишь немного бледный, медленно растирал костяшки пальцев. Лонси, затаив дыхание, ждал, что будет. Наконец офицер усталым движением отряхнул руки и отчетливо выговорил:

      – Благодаря этой особе военно-воздушные силы нашей Родины превосходят оные же наиболее предполагаемого противника более чем в два раза только количественно. Будьте любезны, сударь... – и вдруг лицо авиатора исказилось усмешкой, – зажуйте носки, – закончил он и развернулся.

      Полный господин, стряхнув оцепенение, ринулся подымать приятеля.

      – А-а... – одурело хлюпал мордастый. – Э-э... это воз-змутительно...

      – Не стоило так кричать... Подумайте, вас могли взять под арест!..

      Лонси выдохнул. Конечно, чрезвычайно неприлично было вот так смотреть, зеваки – самые низкие люди, и родители сказали бы ему, что стыдятся. Но родители были далеко. Лонси всегда нравилось смотреть на уличные драки. Это будоражило кровь. А драка, сопряженная с вопросами чести, будоражила кровь вдвое острей.

      Подумалось, что офицер вряд ли стал бы мараться о пьяного дурака, не упомяни тот дракона. Дракон – это была тема весьма щекотливая.