Доктрина гиперанархизма. Виталий Самойлов

в христианстве, которое лично мне, мягко говоря, далеко не чуждо, имя этому катаклизму – грехопадение. (Резко вскакивает с кресла и начинает расхаживаться по сцене, попутно жестикулируя тому, что говорит. Интервьюер тем временем сидит в подавленном настроении, потупив взгляд; на Гиперанархиста практически не смотрит, зато слушает его внимательно со вдумчивым и слегка грузным выражением лица.) Сегодня (в голосе понемногу прибавляется лихорадочный задор) во все лады трещат о том, что нужно изо всех сил предотвратить близящуюся катастрофу, но при этом мало кто удосуживается здраво обосновать, зачем, собственно говоря, отсрочивать то же глобальное потепление или же мировую термоядерную войну… (Останавливается, выдерживает небольшую паузу, после которой продолжает говорить, далее расхаживая по сцене.) А ведь, как я уже сказал, мы и без того погружены в посткатастрофический мир, а потому – кто знает? —надвигающаяся катастрофа сможет стать мигом исцеления, избавления – катарсиса, если хотите. (Интервьюер с недоумением на лице оборачивается в сторону Гиперанархиста, желая что-то сказать, но Гиперанархист стремительно осекает ее, продолжая свою речь.) Конечно, Вы и подобные Вам можете нас, гиперанархистов, обозвать социопатами, которые элементарно обижены на весь мир, где им просто-напросто места и подобающего применения не нашлось. Стандартная обывательская логика, ничего удивительного. Это, знаете ли (ехидно ухмыляется), как раз тот случай, когда не мы выбираем Путь, а Путь выбирает нас. (Оборачивается лицом к зрительному залу.)

      Интервьюер: (Выдержав небольшую паузу для усвоения вышесказанного, в ходе которой принимается делать пометки в блокноте.) Да уж… (Тяжко вздыхает.) Давайте все-таки вернемся к теме нашего разговора!

      Гиперанархист: (Резко обернувшись в сторону Интервьюера с недоумением на лице.) Какой теме?!..

      Интервьюер: Ну, о том, можно ли назвать человека по-настоящему свободным, если ему не приходится выбирать, жить или нет. Хотя, если честно, я не особо понимаю, как это соотносится с нашим разговором о гиперанархизме, который явно зашел уже не в то русло…

      Гиперанархист: (Торжественно вскидывая указательным пальцем левой руки кверху.) Самое тесное отношение имеет! М-да, пожалуй я и вправду увлекся. (Добродушно улыбается, заодно обратив внимание на встречную улыбку Интервьюера.) Тогда продолжим. (Продолжает монолог, все так же расхаживая по сцене; по ходу дела Интервьюер помечает у себя в блокноте.) Да, с одной стороны, наш разум, а если быть точнее, обыденное сознание говорит о том, что от нас ровным счетом ничего не зависит – мы вынуждены как бы постоянно мириться с данностью мира извне. А если же и производим какой-либо выбор в повседневности, то конечный исход нашего действия этим самым выбором не определяется. Мир – это судьба человека. С другой стороны, только в акте подлинного понимания – видения сути вещей, так сказать – наше высшее сознание или, говоря