Ярмарка безумия. Александр Звягинцев

минуту сбросить напряжение и страхи, владевшие им последнее время.

      – У тебя жена и двое детей! – наставительно напомнила Виктория Алексеевна.

      – Ну и что! – отмахнулся Андрей. – Ты еще маму вспомни! Эх, Ленка, куда ж я раньше смотрел? Ты бы хоть знак какой подала, намекнула, какой из тебя персик, понимаешь, получится! Надо с горя еще рюмочку махнуть!

      Все это время Лена только мило и устало улыбалась. Когда Андрей выпустил ее из своих объятий, она скромно присела к столу.

      – Приехала на пару дней, думала, никого в такую погоду тут не будет… Вдруг слышу, у вас шум, голоса! Так обрадовалась – все, как прежде!

      – Не все, Леночка. Мы ведь уезжаем…

      – Куда?

      – А никуда! Просто освобождаем незаконно занимаемую площадь. Ну, а как вы живете?

      – Мать, как она может жить? – встрял Андрей, успевший уже махнуть очередную рюмку. – Волшебной и рассеянной жизнью богатой дамы, далекой от пошлых мелочей. Только так должна жить такая женщина, или я отрицаю разумное устройство этой жизни!

      – Я живу довольно обычно, – пожала плечами Лена. – Работа, дом…

      – Но вы же всегда были такой светской, любили развлечения? – удивилась Виктория Алексеевна.

      – Это было давно.

      И тут в дверях возник Артем. Все дружно примолкли. Лена, сидевшая спиной к дверям, обернулась.

      – Привет.

      Артем какое-то время молча и мрачно разглядывал ее. Потом перевел взгляд на Викторию Алексеевну.

      – Мать, какая женщина, а! – сказал он так, будто никого, кроме них, в комнате не было. – С ума сойти, какая женщина!

      – Господи, вы оба ненормальные! Сначала Андрей – какая женщина! Теперь ты… У нее муж, между прочим!

      – Муж, как известно, объелся груш! – ухмыльнулся Андрей.

      – Енот, а он что, действительно любит груши? – хохотнул Артем.

      – Господи, что вы несете! – вздохнула Виктория Алексеевна.

      Лена мило, отстраненно улыбалась, слушая их привычную, такую милую перебранку.

      – Леночка, а почему он вас так странно назвал? – решила сменить тему Виктория Алексеевна. – Как он сказал?

      – Енот. Меня еще в школе так звали. Отец подарил дубленку с воротником из енота, вот и пошло. Но теперь меня уже давно никто так не зовет. Все забылось.

      – Слушай, а тебе идет, – тут же встрял Андрей. – Енот… В этом есть что-то интимное, ласковое, влекущее…

      – Ты опять за свое! – вздохнула Виктория Алексеевна.

      – Вы еще побудете тут? – спросила Лена.

      Виктория Алексеевна пригорюнилась.

      – Не знаем. Мы теперь ничего не знаем.

      – И потому собираемся пить! – провозгласил Андрей, которому никак не хотелось опять горевать по поводу отъезда. – Выпивать, как выпивали тут всегда!

      – Я с вами. Можно?

      – Ура! – провозгласил Андрей. – Правда, у нас горючего в обрез…

      Лена встала.

      – Давайте я принесу, у нас там есть запас. Только я не знаю, что принести…

      – Может,