Антикварщики. Кирилл Казанцев

На вид ему было за тридцать. Запах перегара и мешки под глазами говорили о том, что ему не чужды излишества в виде спиртных напитков. Одет он был в «фирму»: «космические» кроссовки, адидасовский спорткостюм, разноцветную ветровку – по окрасу чистый попугай ара из зоосада.

      – Гы, – снова издал он нечленораздельный звук и постучал рукой по сиденью. – Тачка – я хренею.

      – Не жалуюсь.

      – Николай, – протянул он мне широкую татуированную волосатую лапу. – Вес центнер, рука кувалда. Бью один раз, но смертельно, гы.

      – Алексей, – мое рукопожатие было вялым. – Как кличут-то тебя в кругу людей порядочных, но расходящихся с законом, Коля?

      – Пельмень. А чего, не нравится? Ежели не нравится, гы…

      Это «гы» выражало у него весь набор эмоций – от радости до угрозы. Универсальное дикарское междометие. Главное, много слов запоминать не надо. Изрыгнул звук, на месте попрыгал, руками себя в грудь поколотил, и сразу всем все понятно – нечего сюда лезть, схарчат разом.

      – Нравится, – успокоил я его.

      – То-то. Ты, мужик, башлее, но я крутой, гы…

      – Ну что, поговорим?

      – Душно. Давай в «Ромашку»-рюмашку. Недалеко.

      – Хорошо, – я повернул ключ зажигания.

      Пельмень начал теребить обшивку сиденья, похоже решив проделать в ней дыру. Наверное, он из научного интереса не прочь был бы порезать ее на кусочки, дабы посмотреть, что внутри. Вскоре он оставил это занятие и стал показывать, куда мне рулить.

      «Ромашка» представляла собой кафе-мороженое. Посетителей в это время почти не было. Двое пацанов ели пломбиры, да парень с девушкой в углу пили баночное пиво.

      – Заказываете? – спросила нас молодая некрасивая официантка.

      – Ыгы, – Пельмень икнул. – Пломбир с шоколадом, стакан портвейна и тебю, – он схватил официантку за локоть, та вырвалась.

      – Вы что хулиганите?

      – Гы.

      – Не обращайте внимания, – улыбнулся я извинительно. – Джентльмен так шутит… Мне, пожалуйста, чашку кофе.

      – Со сливами, гы.

      Официантка покраснела, бросила злой взгляд на Пельменя и ушла выполнять заказ.

      – Тебю, гы… Это анекдотец такой. Грузин говорит официантке: «Мне список блюдей». А она ему говорит: «Вам меню?» А он ей говорит: «Можно и тебю, если захочешь». Гы-гы… А ты чего не смеешься?

      – Кончай кривляться, Пельмень. О деле говорить будем – так давай говорить. Нечего тут понты кидать и внимание привлекать.

      – Гы? – озадаченно прохрюкал он. – А ты че, в поряде, фраер маринованый, недоволен?

      – Фраер ты и твой папа. Если хочешь, чтобы тебя как клоуна заценили, ищи другого зрителя. Разговор будет?

      – Гы, – недоумение и озадаченность.

      – Тебе такого покупателя, как я, за всю жизнь не найти. Если по тюремной параше скучаешь, попробуй загнать вещички кому другому.

      – Ты не очень-то. Я ведь могу и вскрытие организовать не хуже великого хирурга Тимирязева, гы…

      – Пирогова, дурик…