С Красным Крестом. Луи Буссенар

что в жилах этих людей течет не кровь, а желчь.

      Таким образом, Фрикетта, попав к ним в плен, подвергалась очень большой опасности.

      Первым делом ее обыскали, обшарив все ее карманы. К несчастью, у нее оказалась записная книжка, в которой она делала заметки для корреспонденций. Бывший начальник Черных Флагов объявил эту книжку вещественным доказательством шпионажа и проговорил своим гнусавым голосом, обращаясь к пленнице:

      – Ты – шпионка.

      Фрикетта принялась протестовать.

      – Это неправда! Я ненавижу войну, между кем бы она ни велась! Я – женщина, я явилась сюда для ухода за ранеными и больными.

      Офицер улыбнулся своей злобной, гадкой улыбкой, больше похожей на гримасу, и сказал:

      – Ты – француженка, ты – наш враг, ты умрешь.

      Она опять хотела возразить, но офицер повернулся к ней спиной и отдал по-китайски какое-то приказание.

      Два солдата схватили ее, отнесли в соломенную хижину и бросили там на пол, точно пакет. К дверям приставили часового, а для большей безопасности в углу хижины поставили зажженный факел.

      В ту минуту, когда Фрикетта падала на пол, в хижине раздался жалобный крик. Фрикетта оглянулась кругом и при свете факела увидела рядом с собой маленького мальчика, худого и истощенного, к которому тотчас же почувствовала жалость.

      Вся одежда мальчугана состояла из грязного лоскутка, обмотанного вокруг талии. Фрикетта приподняла свои связанные руки и тихонько погладила несчастное существо.

      – Бедняжка! – сочувственно проговорила она.

      Мальчик сначала посмотрел на нее хмуро и недоверчиво, но потом выражение лица его смягчилось, на губах появилась широкая улыбка до ушей; он инстинктивно схватил приласкавшую его руку и поцеловал ее, пробормотав несколько непонятных слов.

      – Боже мой! – воскликнула Фрикетта. – Можно ли быть таким безобразным и в то же время таким симпатичным!

      Услыхав этот голос, мальчик еще шире улыбнулся. Ему пришла в голову удачная мысль. Веревки, которыми были связаны руки пленницы, были очень крепки, но мальчик обладал преострыми зубами. И вот он принялся грызть веревку. Меньше чем через пять минут Фрикетта получила возможность вполне свободно действовать руками.

      «Да он не дурак! – подумала Фрикетта. – Очень ловко».

      Уверенные, что пленнице не убежать, китайцы оставили ей сумочку. Из нее Фрикетта вытащила ланцет и перерезала веревки на ногах у себя и у мальчика.

      Оба были свободны. Мальчик, блестя глазенками, прижался к ней. Она стала ему говорить тихо и быстро, дополняя и поясняя слова жестами. Мальчик слушал и, видимо, понимал.

      В лагере постепенно затихли все звуки. Усталые от похода и битвы китайцы спали как убитые. Только часовые перекликались кое-где.

      «Надо бежать во что бы то ни стало, – решила Фрикетта, – иначе завтра эти обезьяны меня расстреляют».

      Она встала и подошла к двери, которая была широко открыта. Ее остановил громкий храп часового.

      – Я о нем и забыла! – проговорила она. – Как же с этим быть?

      Утомленный