С Красным Крестом. Луи Буссенар

зная, что крокодила уже нечего бояться.

      Крокодил подполз к самому дереву и обходил его с решительным видом.

      Он то открывал, то опять закрывал свои большие бычьи глаза, бил по воздуху хвостом, щелкал челюстями.

      Видя, что ему не добраться до Ли и Фрикетты, спокойно усевшихся на ветке, крокодил растянулся на земле и стал спокойно караулить.

      – Он осаждает нас! – совершенно основательно заметила Фрикетта. – Чем все это кончится?.. Каково упрямство при такой злости! Я думала, что крокодилы не нападают на людей…

      Действительно, обыкновенно большие земноводные нападают на людей очень редко, но во время кладки яиц самка очень внимательно наблюдает сначала за яйцами, потом за молодым потомством, защищая его от многочисленных врагов, немилосердно истребляющих и яйца, и выводки. Вообще она очень хорошая мать.

      Поступок Ли с несколькими малютками возбудил против него и его подруги негодование чадолюбивой мамаши.

      Между тем осада затягивалась, и Фрикетта с ужасом думала, что должна, наконец, настать минута, когда во что бы то ни стало придется слезать.

      Ли, казалось, совершенно успокоился. Он в полном блаженстве переваривал полдюжины съеденных им яиц, сохраняя невозмутимость буддийского идола.

      После двух часов ожидания, показавшихся целой вечностью, они увидели плывшую вниз по течению большую крытую барку, на туземном языке «сампан».

      Целые семьи вместе с полным скотным двором родятся, живут и умирают на этих плавучих домах.

      Ли резко свистнул и тоном человека, привыкшего распоряжаться, велел экипажу подъехать.

      Люди повиновались и причалили к дереву, на котором скрывались молодая девушка и мальчуган.

      Крокодил начал ворчать и яростно бегать вокруг ствола. Фрикетта не могла придумать, как им попасть в эту лодку, подоспевшую так кстати.

      Ли подал пример. Он скользнул на сук, свесившийся над водой до самой крыши сампана; Фрикетта последовала его примеру и спрыгнула на прочную крышу лодки.

      В отношении людей к мальчику проявлялась более чем почтительность, – это было настоящее благоговение.

      Мужчины и женщины опускались на колени, целовали его руки и ноги и всячески выражали ему свою крайнюю почтительность.

      Ли относился ко всему совершенно хладнокровно, будто всю свою жизнь исполнял роль идола, и своим дребезжащим голоском отдавал приказания, которые немедленно исполнялись.

      Эти приказания касались, главным образом, его подруги, которой Ли не забыл. В один миг со всех концов лодки молодой девушке натащили целую груду всяких угощений, так что ими можно было бы целую неделю кормить человек двадцать.

      И мадемуазель Фрикетта, насытившись и повеселев, резюмировала положение вещей одною из острот, которые у нее всегда находились в запасе.

      – Мосье Ли, – обратилась она к мальчугану, – вы, кажется, одна из «шишек» здешней местности?.. Очень приятно!

      Глава VII

      В дороге. – Ли воздают божеские почести. –