Канарский вариант. Андрей Молчанов

заверил нас, что все документы в порядке; лебезя, раскланялся с Тофиком, выступавшим в роли получателя, затем осведомился, кто такой я, и, услышав, что, дескать, отправитель, заулыбался еще лучезарнее, предлагая нам поставить подписи на паспорте прибывшего груза и незамедлительно осмотреть его комплектность и целостность.

      После нас пригласили пройти в недра каких-то служебных помещений через обнесенный сеткой дворик с кофейного цвета лужами, замызганными дворнягами, сидевшей на табурете у обшарпанной, подпертой метлой двери и сонно взиравшей на мир сторожихой-бабулей, одетой в черную, с зелеными петлицами шинель и в валенки с галошами.

      Эта идиллическая картина на общем фоне солнечного мартовского денька сменилась последовавшими за ней кадрами некоего детективного кино, чей сюжет стремительно развился за той самой облезлой дверью: мы очутились в помещении, напоминавшем некий склад, где стояли два «линкольна» с распахнутыми, лишенными обшивок дверьми; в одной из машин храпел, откинув загривок на подголовник, грузный тип с короткой стрижкой, из наплечной кобуры которого вылезала рукоять пистолета; щелкала фотовспышка, на передвижных столиках громоздилась неизвестного, но наверняка специального назначения аппаратура, толпились лица в милицейской, таможенной и военной униформах, и до меня сразу же дошло: западня!

      Попали!

      Далее нам с Тофиком объяснили, что российскими компетентными органами задержана находящаяся в бензобаках двух машин контрабанда в виде двадцати килограммов качественного кокаина, которая будет предъявлена нам для ознакомления в присутствии понятых.

      Я моментально припомнил Аслана, Валеру-Уолтера, снятые с «линкольнов» бензобаки с микротрещинами…

      Ну, падлы! Ну, удружили!

      Я поискал взглядом испарившегося в никуда приторного таможенника, содравшего с нас взятку. Особой неприязни к нему я не испытывал. Парень, в конце концов, обслужил нас вне очереди. А сто долларов не являлись причиной, способной противоречить его основному бизнесу – то есть быть блюстителем закона. Кроме того, не будь этого основного бизнеса, он не имел бы побочных доходов, но главное его дело состояло в том, чтобы исполнять приказы и распоряжения тех, кто сделал своим бизнесом охрану государственной и общественной безопасности. А к побочным доходам тех сиятельных лиц настоящий эпизод, видимо, на сей раз отношения не имел.

      От своей причастности к перевозке наркотиков мы с Тофиком категорически отреклись, легко выдержав поверхностное дознание на месте изъятия криминального груза.

      Затем нас развели по отдельным кабинетам портовой таможни, где начался активный допрос.

      – Вы отправляли машины? – напирал на меня следователь.

      – Да.

      – При каких обстоятельствах в них могла быть заложена контрабанда?

      – Ну, на станции, например, при инспекции…

      – На какой станции?

      – Не знаю, машины собирал и проверял дилер, я ни при чем…

      – Имя дилера!

      – Алик Рабинович.

      – Молодой